Читаем Новая Жизнь, Комментарии полностью

2 ...Они удалили молодую даму, связанную со мной ближайшим кровным родством...-- Одну из сестер Данте. Почти теми же словами определяется родство Беатриче и ее брата в начале главы XXXII.

3 ...Я сочинил следующую канцону...-- Схема: АВС, АВС : С, Dd Ее С, DD. Малыми буквами обозначены краткие стихи в шесть-семь слогов (по-итальянски всегда семь), большими -- десяти-одиннадцатисложные (по-итальянски всегда одиннадцать). Станца делится на две части -- на "стопы" (piedi) и на "сирму", или "хвост". "Стопы" (АВС, АВС) отличаются повторяющимися рифмами. Сирма (2-я часть) неделима в принципе, однако в ней следует различать рифму "связи" С (concatenatio) и конечное звучание (combinatio) двух рифм (DD). В каждой из шести станц 14 стихов (6 + 8).

XXIV

1 И тогда я увидел одно из обличий Амора.-- В этой главе Амор -вестник Беатриче, а далее в сонете -- сама Беатриче, так же как в сонете главы VIII ("Амор, склонясь над дамой, плакал сам..."). Амор в "Новой Жизни" появлялся в облике великолепного и грозного сеньора (III), пилигрима на пути (IX), юноши, облаченного в белые одежды, говорящего с поэтом сначала по-латыни, потом по-итальянски (XI). Метаморфозы Амора у Данте возникли не без влияния Овидия и в связи с образами сицилийцев (Амор -- куртуазный владыка). Все же, преодолевая традиции, Данте создает новые образы.

2 ...Первого моего друга -- т. е. Гвидо Кавальканти.

3 ...Она получила имя Примавера...-- Примавера -- по-итальянски Весна. Ср. стихи Гвидо Кавальканти: "Fresca rosa novella, Piacente Primavera..." ("Новая свежая роза, пленительная Примавера").

4 ..."Первая зовется Примавера лишь благодаря сегодняшнему ее появлению...".-- Данте толкует (вполне произвольно) прозвище Примавера: "Она придет первой" (prima verrа).

5 ...Так как происходит от имени того Джованни...-- Иоанна Крестителя, предтечи Христа.

6 ...И монну Ванну вместе с монной Биче / Увидел я...-- Монна -сокращенно от мадонна; Ванна -- сокращенно от Джованна; Биче -- от Беатриче.

XXV

1 ...Амор не является субстанцией, но качеством субстанции.-- Владыка Любви в "Новой Жизни" появляется как личность, как нечто сущее, как индивидуальность, как субстанция; на самом деле Амор -- проявление известного качества в субстанции -- душе человека. Субстанция может быть телесной или же духовной (чистая форма, чистое действие), как ангелы в средневековой философии, или же соединением телесного и духовного (человек) (см.: "Рай" XXIX, 22--24). Когда Данте персонифицирует Амора и заставляет его говорить, он прибегает к обычному в его время ораторскому приему. Учитель Данте и Гвидо Кавальканти -- Брунетто Латини так говорит в своем "Сокровище"; "Пятая риторическая краска называется измышлением; воображается, что некий предмет, не обладающий даром речи по своей природе, как будто говорит; таким образом, мы можем часто слышать, чту люди утверждают о животных или о других предметах, что они будто бы произносят слова и что-то сообщают".

2 ...Следуя Философу...-- Философ -- так называли в XIII в. Аристотеля. См. в "Пире" (IV, 6): "...наставник и вождь человеческого разума..."

3 ...Поэты писали о любви стихи по-латыни...-- Данте отделяет поэтов, которые писали по-латыни, от певцов или сказителей (dicitori) на языке народном: провансальцев, французов, итальянцев. В античные времена разница между литературным и простонародным языком определялась грамматикой; от писателя требовалось, чтобы он пользовался литературным языком (греческим или латинским), ограниченным правилами поэтики и стилистики, но этот литературный язык был в основах своих тот же, что и разговорный. Примерно с Х в., т. е. после Карла Великого, латынь продолжает существовать, но только как литературный язык образованных людей, непонятный уже для народа. В этой главе "Новой Жизни" Данте впервые приступил к вопросу о соотношении латыни и "вольгаре". В это время он еще считал, что народный язык пригоден лишь для любовной лирики. В "Пире" Данте расширил границы "вольгаре" и признал народный язык способным выражать философские мысли.

4 Мы не найдем поэтических произведений, написанных ранее чем полтораста лет тому назад.-- Верно для итальянской, но не для более старой провансальской литературы.

5 ...Они были первыми, сочинявшими по-итальянски.-- Выпад Данте против сицилийцев и еще в большей степени против тосканской поэтической школы его времени, во главе которой стоял Гвиттоне д'Ареццо.

6 ..."Tuus, о regina, quia optes explorare labor, mihi jussa capessere fas est".-- "Энеида" 1, 65 и 76--77. Эол, владыка ветров, не рассматривается как субстанция. Такое отношение к богам античности обычно в Средние века.

7 ..."Dardanidae duri".-- "Энеида" III, 94.

8 ..."Multum, Roma, tamen debes civilibus armis".-- Лукан, "Фарсалия" I, 44. Правильное чтение: debet, а не debes, как у Данте и во многих средневековых рукописях. Лукан обращался к императору Нерону, а не к Риму.

9 ..."Die mihi, Musa, virum..." -- Цитата из "Поэтики" Горация (141) -перевод начала "Одиссеи".

Перейти на страницу:

Похожие книги

1968 (май 2008)
1968 (май 2008)

Содержание:НАСУЩНОЕ Драмы Лирика Анекдоты БЫЛОЕ Революция номер девять С места событий Ефим Зозуля - Сатириконцы Небесный ювелир ДУМЫ Мария Пахмутова, Василий Жарков - Год смерти Гагарина Михаил Харитонов - Не досталось им даже по пуле Борис Кагарлицкий - Два мира в зеркале 1968 года Дмитрий Ольшанский - Движуха Мариэтта Чудакова - Русским языком вам говорят! (Часть четвертая) ОБРАЗЫ Евгения Пищикова - Мы проиграли, сестра! Дмитрий Быков - Четыре урока оттепели Дмитрий Данилов - Кришна на окраине Аркадий Ипполитов - Гимн Свободе, ведущей народ ЛИЦА Олег Кашин - Хроника утекших событий ГРАЖДАНСТВО Евгения Долгинова - Гибель гидролиза Павел Пряников - В песок и опилки ВОИНСТВО Александр Храмчихин - Вторая индокитайская ХУДОЖЕСТВО Денис Горелов - Сползает по крыше старик Козлодоев Максим Семеляк - Лео, мой Лео ПАЛОМНИЧЕСТВО Карен Газарян - Где утомленному есть буйству уголок

авторов Коллектив , Журнал «Русская жизнь»

Публицистика / Документальное
100 знаменитых загадок истории
100 знаменитых загадок истории

Многовековая история человечества хранит множество загадок. Эта книга поможет читателю приоткрыть завесу над тайнами исторических событий и явлений различных эпох – от древнейших до наших дней, расскажет о судьбах многих легендарных личностей прошлого: царицы Савской и короля Макбета, Жанны д'Арк и Александра I, Екатерины Медичи и Наполеона, Ивана Грозного и Шекспира.Здесь вы найдете новые интересные версии о гибели Атлантиды и Всемирном потопе, призрачном золоте Эльдорадо и тайне Туринской плащаницы, двойниках Анастасии и Сталина, злой силе Распутина и Катынской трагедии, сыновьях Гитлера и обстоятельствах гибели «Курска», подлинных событиях 11 сентября 2001 года и о многом другом.Перевернув последнюю страницу книги, вы еще раз убедитесь в правоте слов английского историка и политика XIX века Томаса Маклея: «Кто хорошо осведомлен о прошлом, никогда не станет отчаиваться по поводу настоящего».

Илья Яковлевич Вагман , Инга Юрьевна Романенко , Мария Александровна Панкова , Ольга Александровна Кузьменко

Фантастика / Энциклопедии / Альтернативная история / Словари и Энциклопедии / Публицистика
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное