Новая зона

Еда у армейцев всегда была отличной, на ровне с оружием и всей прочей экипировкой. Лучше упакованы только пайки научников — вот это на самом деле буржуйская роскошь! — рассчитаны они на три дня, то есть можно прожить на нем и неделю, но это если не сильно увлекаться. Яйцеголовые же экономить не умели — "мозгу нужна подпитка!", как они все время выражались. Только сколько они свои мозги не кормят, ни до чего нового до сих не додумались. Стоит такой пакет очень не дешево — как несколько гранат.

Девушка с аппетитом принялась за еду, а Харон снова начал разводить огонь, чтобы подогреть тушенку.

*****

Поев и справив естественные надобности, Харон начал побежал вниз по лестнице вслед за Мирой. Обогнал её на пол пути, первым вышел наружу. Все было спокойно: серые улицы, серые облезлые стены домов, ржавые пятна пожарных машин, разбитые дороги и подъезды, где-то недалеко что-то отчетливо потрескивало. Это могло быть все что угодно, от проснувшихся крыс, до треска электричества в аномалии. Сталкер прошел дальше по улице, и заметил, что на третьем этаже одной пятиэтажки догорал костер. Глянув в оптический прицел и убедившись, что в квартире не было никакого движения, Харон опустил оружие, и повернулся назад. В лицо ему уставился ствол АК-47. Его держал сталкер в белоснежном экзоскелете.

— Положи автомат на землю и сделай шаг назад. — Сказал сталкер. Автомат немного отошел назад. Монолитовец раньше никогда не видел этого типа.

— Ага обрадуешься. Чего надо? — Харон не отреагировал на просьбу. Ствол его "Грома" смотрел незнакомцу прямо в левый коленный сустав, но стрелять было нельзя — слишком маленькая дистанция, пули "Калашникова" смогут преодолеть грави-поле "маминых бус" и пробить защитные пластины бронекостюма.

— Опусти оружие. — Мира стояла позади "Белого" и держала гаусс-пистолет возле его виска.

— Так, это уже похоже на американский боевик, и как бы банально это не звучало — оба положите оружие на землю. — Пакля поднял свой "Калашников" и подошел к Харону с боку.

— И вы, красавица, тоже. — Из-за угла показался Рассказчик.

— Чего вам от нас надо? — Харон сказал это медленно, проговариваю каждое слово.

— Опусти ствол, и тогда поговорим. Не бойся, мы не наемники и не мародеры.

Это и так было понятно. Первые бы разговор заводить не стали, а просто бы пристрелили, а у вторых духу не хватило бы дойти до Станции и напасть на хорошо вооруженных сталкеров.

Харону ничего не оставалось, как выполнить просьбу — в такой ситуации дергаться не имело смысла. Мира тоже опустила пистолет.

— Вот теперь можно и поговорить. Собственно говоря, кто ты? На монолитовца уж больно похож.

— Я был им. Теперь вольный ходок.

— Бывший монолитовец, интересно… А ты часом не Харон? — Догадался "Белый".

— Он самый. А что, я уже такая легендарная личность?

— Нет, но я о тебе знаю. И, кстати — соболезную.

— Плевал я на твое соболезнование чертов ублюдок! — Глаза сталкера вспыхнули огнем, он резко двинулся вперед и вниз, вырвал из рук "Белого" автомат, выбросил свой "Гром" в лицо стоящему позади Палке, тот даже не успел среагировать, а затем со всей силы, держа АК за ствол, ударил Пата прикладом в маску. Оба "конвоира" упали на землю. Мира тоже смогла вырваться из объятий Рассказчика (причем именно из объятий) разбив тому локтем нос и ловкой подсечкой сбив с ног, а затем взяв под прицел гаусс-пистолета. Харон выстрелил в автомат Пакли, раздробил затворную раму, выдернул и зашвырнул подальше обойму "Калашникова" принадлежащего Пату, быстро поднял свой "Гром", к которому уже тянулся конвоир.

— Так значит?! Ну хрен с вами! Какого черта вам от нас нужно?! — тяжело дыша, прогудел Харон.

— Мы вчера сюда заночевать пришли, вас увидели, думали вы монолитовцы, сегодня решили разузнать так это или нет. На вас же никаких знаков нет! Да опусти ты ствол! — зачастил Пакля, потирая ушибленную челюсть.

— А какого черта вы просто не ушли?!

Никто не нашелся что ответить.

— Харон, — Пат пришел в себя, помотал головой. — Нам надо остановить Меченого. Он отправился по твоим следам, и сейчас приближается к Леснику, чтобы перехватить вас и добраться до бункера Вознесения. Я не могу этого допустить. — Говорить ему было еще тяжело.

— У меня цель такая же, как и у Меченого — уничтожить это Вознесение к дьяволу!!!

— Если ты уничтожишь их, последний Большой Выброс покажется лишь жалким подобием того, что произойдет. В Зоне погибнет все живое, это однозначно…

— Да ты что!

— Вознесение и О-Сознание неразрывно связаны с Зоной, если погибнет кто-либо из них, это повредит самой Зоне.

— Не очень убедительно звучит. — Он вспомнил выброс, который он пережидал в здании Арены в "Ста рентгенах". Сталкер снова оглядел всех. Рассказчик утирал кровь, сочившуюся из носа, тихо матерился.

— У меня есть предложение, конечно не ахти какое, учитывая то, как мы познакомились, но все же. Предлагаю пока что стать напарниками и попытаться остановить Меченого.

Харон задумался.

— Так что? — нетерпеливо повторил вопрос Пакля.