Новаторы

Андрей Севастьянович со своей бригадой трудился на самых ответственных участках стройки. В августе бригаду перебросили на рытье выемки шлакового путепровода. Работа была сложная. Приходилось копать землю в глубокой траншее, а фронт выемки был узким — сразу много людей не поставишь. Так и этак прикидывал бригадир. Советовался со звеньевыми. Приняли решение работать в три смены звеньями. По дну траншеи проложили рельсы, а вынутый грунт в вагонетках увозили на территорию шамотно-динасового цеха, где требовалась подсыпка.

Отработав с дневной сменой, Андрей Севастьянович пришел однажды вечером посмотреть, как идут дела у сменщиков. Встал на краю, нагнулся, заглядывая вниз. А ребята уже приловчились: за считанные минуты нагружали вагонетки в забое, успевай только откатывать.

Позади раздались шаги. Оглянулся бригадир — и дух у него перехватило. Будто с портрета сошел, к траншее подходил в сопровождении руководителей строительства наркомвоеймор Климент Ефремович Ворошилов.

«Растерялся я, — вспоминал о том дне Филиппов, — а он подошел к траншее, заглянул вниз, полюбовался немного, а потом и говорит: «Молодцы ребята, хорошо работают!» А глаза у самого улыбчивые, добрые. Так я тогда и не нашелся что сказать. Язык отнялся.

А после смены все строители собрались на площади послушать наркома. Хорошо он говорил. Поняли мы, что строительство Кузнецкого завода — это настоящее сражение с мировым капитализмом, что пуск его будет великим делом в укреплении оборонной мощи Родины».

Приезд Климента Ефремовича Ворошилова на Кузнецкстрой был связан с приближением ввода завода в строй действующих. Металл был жизненно необходим стране.

С первых дней 1932 года работа на площадке велась особенно напряженно.

В январе дала ток первая турбина электростанции. В феврале был получен первый кузнецкий кокс. Вся страна с нетерпением ждала вестей из далекого Кузбасса. 3 апреля наступил торжественный момент. Из летки доменной печи полился первый кузнецкий чугун.

Тот памятный день запомнился Андрею Севастьяновичу на всю жизнь. Тысячи строителей собрались у первой кузнецкой домны. К виду ее люди уже привыкли. Но раньше она стояла холодная, будто бы мертвая. А теперь над ней вился дымок, от кожухов на расстоянии веяло теплом.

— Задышала! — сказал кто-то рядом.

На площадку спускалась ночь, но никто не уходил. Было холодно. Ветер налетал порывами.

Наконец под утро торжественный момент наступил. В 6 часов из печи пошел поток раскаленного металла.

«Как зачарованные мы на него смотрели, — рассказывал Андрей Севастьянович. — А когда я домой возвращался, то вдруг в голове стихи начали складываться. Придут слова на ум, а я боюсь, что забуду. Скорее книжечку свою бригадирскую вытащу да запишу.

Так у меня стихотворение получилось. После те стихи в стенгазету поместили…»

Бесхитростные строчки филипповского стиха сохранились. Вот они:

Ждала страна и дождалася,И тот великий час настал:Из первой домны КузнецкстрояПолился первый наш металл!

Рабочий класс своим геройствомВеликий подвиг совершил:В глухом углу, в лесах СибириЗавод могучий сотворил.

Пусть это не литературный шедевр. Но стихотворение ценно для нас иным. Сколько подъема, веры и энтузиазма понадобилось вчерашнему неграмотному землекопу, чтобы родились эти строчки!

…Ходил Андрей Севастьянович задумчивый. Картина первого выпуска чугуна заставила еще раз осмыслить всю свою жизнь.

А через несколько дней принес секретарю партийной организации заявление, в котором писал: «Другой дороги, как та, по которой партия идет, нет у меня».

Приняли его единогласно.

Летом 1932 года была получена первая сталь. Осенью загудели моторы блюминга, а в декабре кузнецкстроевцы рапортовали Родине: «Есть кузнецкие рельсы!» Металлургический цикл был замкнут.

Нелегко далась эта победа. И эксплуатационники, и строители продолжали напряженно трудиться.

В сентябре был объявлен месячник штурма. Землекопам нужно было срочно засыпать огромную траншею главного водовода, протянувшуюся на несколько километров от Томи до завода.

30 сентября звено из пяти землекопов, возглавляемое Андреем Севастьяновичем, установило мировой рекорд. За смену было сделано по 74 кубометра засыпки на человека, или 1126 процентов плана!

«В установлении рекорда много помог мне опыт. Степы траншеи были не отвесные, а ступенчатые. Мы, вместо того чтобы перекидать землю с уступа на уступ, как это обычно делалось, путем подколки сравняли уступы. Потом уже легко было валить грунт сверху. Он сам, по сути дела, сыпался туда по наклонной, — вспоминал Андрей Севастьянович. — Ахнули все, когда результат увидели. Потом кинооператоры приехали. С Красным знаменем пришлось мне раз десять на гору взбегать и речь произносить. Все им не так было. Наконец сняли меня.