Новаторы

Теперь уже трудно узнать, о чем подумал тогда начальник цеха. Может, о том, почему эти огрехи не заметили раньше. Может, удивился быстрому росту Бусыгина и его товарищей. А может быть, деловито подсчитывал, какой получится эффект.

Эффект действительно получился большой. Печь переделали. За Бусыгиным закрепили постоянные кадры. И дело пошло. День за днем новая бригада значительно перевыполняла план. Заработки всех сразу поднялись. И это еще больше подстегнуло маленький коллектив. Стало правилом после работы делиться впечатлениями от минувшей смены. Охотно подсказывали друг другу, как лучше стоять, двигаться, поворачивать детали. С интересом присматривались к работе соседей, стараясь перенять наиболее рациональное.

В июле 1935 года заводская многотиражка «Автогигант» в числе других достижений отметила ликвидацию отставания в кузнице № 1. Бригада Бусыгина была названа в числе лучших. В хорошем настроении уходил Александр Харитонович в очередной отпуск: профсоюзная организация премировала его путевкой в дом отдыха. Первый раз в жизни он удостоился такого почета и радости своей не скрывал.

В это время произошло событие, которое всколыхнуло весь многотысячный коллектив Горьковского автозавода. Нарком тяжелой промышленности Г. К. Орджоникидзе, получив жалобы на невысокое качество автомобиля ГАЗ, высказал свое недовольство работой автозаводцев. Замечания наркома обсуждал актив, во всех цехах прошли бурные собрания. Чтобы как можно быстрее выправить сложившееся положение, автозаводцы решили вступить в социалистическое соревнование с московскими автомобилестроителями.

В числе прочих деловых предложений, направленных на подъем производства, всеобщий интерес вызвала мысль инженера М. Ф. Ломанова ежедневно учитывать стоимость деталей в минутах. Такой учет проводился на заводах Форда, при техническом содействии которого строился автозавод в Горьком. Следовательно, осуществление аналогичных замеров на ГАЗе позволит максимально загрузить оборудование, быстрее довести его использование до проектных мощностей. Во всех цехах начали изучать специальные карты, где указывалось, сколько времени уходит у Форда на изготовление основных деталей.

Самым узким местом опять оказалась кузница. За теми высокими темпами, которые взял завод, она не поспевала. Приехавший из дома отдыха Бусыгин узнал об этом и поспешил в цех. Спроси его тогда, зачем он прервал отпуск (оставалась еще неделя) и вышел на работу, — недоуменно пожал бы плечами: дескать, вопрос какой-то неуместный. Но его никто не спросил: и дома и в кузнице всем было ясно: надо выполнить обещание, данное наркому и выйти из прорыва.

Как и прежде, бригада Бусыгина ежедневно перевыполняла сменное задание. Но раньше кузнецы соревновались только между собой. В новых условиях, когда заключили договор с москвичами, появился еще один ориентир — Форд.

Так наконец осенью 1935 года состоялось знакомство Александра Бусыгина с Генри Фордом. Пока еще только заочное — точнее сказать, одностороннее. Главный разговор произойдет через год, но «личные контакты» уже начались.

Нормировщики шутили: «Жми, Бусыгин, догоняй Америку!» Ему было не до шуток. Бригада действительно подошла вплотную к лучшим показателям фордовских рабочих. Решили еще раз проанализировать нормировочную карту. Там значилось: чтобы сделать один вал, требуется 16,5 секунды. Как получается эта цифра? Отдельно учтено машинное время, к нему прибавлено вспомогательное время, необходимое для ручных операций, и еще приплюсовано «накладное» время. Последнее занимало ни больше ни меньше, как 40 процентов всего периода, отведенного на изготовление детали. Если верить составителям карты, эти 40 процентов предусмотрены для «кратких перерывов в работе» (подтягивание сальников, личные надобности), для отдыха в случае утомления и т. п.

Неопытному человеку могло показаться, что все продумано до мельчайших подробностей. Двумя-тремя годами раньше Бусыгин тоже, наверное, так бы подумал. Впрочем, двумя-тремя годами раньше никто нормировочными картами не занимался. Часовые простои считались обычным делом. Уйму времени съедали перекуры. Не только в кузнечном цехе, но и на сборке большинство рабочих ходило в лаптях. Далеко не все верили в возможность наладить поточное производство автомобилей. Приехавший на завод летом 1932 года поэт Александр Безыменский в стихах-лозунгах призывал:

Пусть разгильдяйства не будет в помине,Выжмем прогулы, простои и лень!

Каждый день прибавлять по машине,Чтоб выпускать их по 200 в день!

200 в день! Это воспринималось как мечта, ведь в среднем получалось не более десяти.