Новаторы

Однажды пришло распоряжение Государственного Комитета Обороны: делать бронепоезда. Деповские рабочие дни и ночи восстанавливали ушедшие на покой машины, оснащая их такой броней, что от нее отскакивали фашистские снаряды. Трудились по-кривоносовски, да еще с поправкой на военное время.

В октябре 1941 года гитлеровцы оккупировали некоторые участки местных магистралей Донбасса. Управление Северо-Донецкой дороги перебазировалось в Ворошиловград, продолжая осуществлять руководство военно-хозяйственными перевозками.

Летом 1942 года в результате нового немецкого наступления враг захватил всю территорию Донецкого бассейна… Железнодорожники, эвакуируя все ценное, покидали станции и узлы. Последним уходил Петр Кривонос.

Партия направляет его на новую работу — начальником Томской железной дороги. На этой важной сибирской магистрали в трудные военные годы решались задачи по выполнению важнейших заданий фронта и развивающейся военной экономики страны.

Работа в Сибири складывалась из тысячи дел, объединенных одной целью, одним смыслом: обеспечить фронт. Можно смело сказать, что, находясь далеко от действующей армии, Кривонос все равно воевал. Воевал так же, как работал на паровозе, и еще яростнее, еще самоотверженнее и умнее.

В Сибири Петр Федорович встречал немало своих земляков. Они тянулись к нему, приезжали из дальних мест, мерзли в подбитых ветром шинелях железнодорожников в ожидании попутного, а все-таки добирались. Не заступничества искали люди, не помощи просили. Просто хотелось им поговорить с Кривоносом, памятным, еще по «мирному времени». Они помнили его постоянную уверенность, ощущение богатырской силы, исходившей от этого человека рабочей кости.

— Я из Казатина…

— Я из Ясиноватой…

— Из Киева мы…

— Из Луганска…

— Из Попельни…

Знакомые и незнакомые лица. Тысячи вопросов, среди которых чаще других звучал один: «Скоро ли победим?» Они не сомневались в победе сами, а рядом с Кривоносом, покорившем скорость, любые сомнения вообще были нелепы.

— Точно не могу сказать, — ворчливо отвечал загруженный делами сверх головы Кривонос. — Но по всему чувствуется, что скоро вернемся в родные места. Видите, сколько эшелонов с пополнением к фронту спешит? Да разве устоит враг против такой силы?! А ты, мать, кем работаешь? Стрелочница, а-а… Детей-то много? Муж на фронте?.. Знаешь, возьми-ка для младшего. У железнодорожного начальства паек ха-ароший!.. Чего отказываешься — свои ведь. А после войны я к тебе за долгом загляну. Смотри, вот записываю адрес: Станционная улица, дом восемь… Вернешь должок, не забуду.

Он не был уверен, что этот дом на Станционной улице цел. Фашисты особенно старательно бомбили вокзалы, депо. Почти два года донецким железнодорожникам пришлось работать в фронтовых условиях.

А когда наступил 1943 год и от врага были очищены донецкие железнодорожные коммуникации, Петр Федорович Кривонос снова руководит Северо-Донецкой дорогой.

Надо было приступать к восстановлению разрушенного гитлеровцами транспортного хозяйства. Огромный ущерб причинил враг донецким магистралям, разрушив 8 тысяч километров пути, 1500 мостов, 27 локомотивных депо, 400 вокзалов и станционных зданий.

Несмотря на невиданные трудности и лишения, возрождение Северо-Донецкой дороги и других магистралей развернулось полным ходом. Во время восстановительных работ начальник дороги, опираясь на помощь партийных организаций, профсоюзов и комсомола, добивался решения сложнейших задач.

И достойной оценкой партии его самоотверженного труда в дни суровых военных испытаний явилось присвоение Петру Федоровичу Кривоносу в ноябре 1943 года в числе 127 наиболее отличившихся железнодорожников высокого звания Героя Социалистического Труда.

В мае 1946 года Министерство путей сообщения СССР совместно с ВЦСПС подвели итоги работ предприятий железнодорожного транспорта в период Великой Отечественной войны. Северо-Донецкая дорога за образцовую деятельность в военное время получила на вечное хранение Красное знамя.

Первые пятилетки создали Кривоноса. Он сумел сохранить в себе горение молодости на всю жизнь. Пламя требует притока воздуха, чтобы питаться им. Целебным воздухом для Кривоноса были знания. Когда почувствовал, что начинает пробуксовывать, сделал все возможное для поступления в институт. Смеялись не только недруги, но и товарищи. В сорок лет — за парту. С поста руководителя, поста немалого, — на «должность» студента? Согласитесь: так мог поступить только незаурядный человек. И в этом тоже сказалась закалка первых пятилеток.

Петр Федорович не мог не заметить, что послевоенные условия требуют коренного изменения всей системы руководства, что невозможно управлять сложным хозяйством, опираясь только на былой опыт, довольствуясь Лишь старыми знаниями. В 1953 году он успешно заканчивает Московский электромеханический институт железнодорожного транспорта имени Ф. Э. Дзержинского. И это на пятом десятке его трудовой жизни, когда кое-кто из сверстников уже временами ощущал усталость, а иногда подумывал даже о предстоящем отдыхе.