Новичкам везет

Накануне отъезда Сара лежала в постели рядом с Дэном и не сводила глаз со светящихся цифр на часах – одна сменяла другую. Когда Дэн уснул, она взяла подушку и проскользнула в спальню близнецов. Макс спал на новой, для большого ребенка, кровати, у самой стенки, в обнимку с пушистым кроликом. Хилари лежала на животе, ночник еле-еле освещал одну щеку. Сара устроилась на полу между детскими кроватками. Слушай каждый вздох, ни одного не упусти, тогда они все будут дышать и дышать, пока ты не вернешься.

И вот она уже в самолете, все еще думает о том, что надо было купить еще одну коробку мюсли, вдруг кончатся. Самолет сейчас полетит на восток, а солнце сядет за спиной.

– Первый раз лечу в Европу, – объясняет она делового вида попутчице, сидящей рядом. Та вежливо кивает, вытаскивает подушку и надевает на глаза маску для сна. Саре представляется царственно-скучающая львица, и она осторожно убирает руку с подлокотника.

Сара сидит рядом с этой женщиной, прислушивается к реву готовых к взлету моторов, ощущает, как подрагивает самолет, выезжая на взлетную полосу. Ее вдавливает в кресло, наперекор желанию тела. Она будто еще держится за детские ручонки, а расстояние между ней и детьми все растет и растет.

А ну, прекрати. Здорово же – сидишь себе одна в кресле, в сумке ни книжки-раскладушки, ни пластмассового супергероя, ни подгузника. Сара внимательно проследила за стюардессой, демонстрирующей спасательные средства, а после окончания демонстрации усердно перелистала журнал, засунутый в карман переднего кресла. Выключился сигнал «пристегните ремни», она отправилась в туалет и там разрыдалась, уткнувшись лицом в смятые бумажные полотенца.

Пересадка была в Париже, вокруг царил многоязычный, непонятный сумбур. Следующий самолет через сорок пять минут. Она оказалась в огромной очереди через весь зал, где-то вдали маячил знак «Таможня». Минут через двадцать стоящий за ней индиец объяснил, что ей совсем не сюда.

– Вам нужен терминал два, – посмотрел он на ее билет. – Идите к третьему выходу.

– Третьему? – переспросила она. – Для второго?

– Вот именно, – уверенно кивнул он.

Но очередь к третьему выходу увела ее куда-то в глубь аэропорта, и теперь Сара спускалась все ниже и ниже по бесчисленным эскалаторам, а густая толпа пассажиров не позволяла повернуть назад. Ей становилось все страшнее и страшнее.

Куда же идти? Может, этот человек все напутал или нарочно послал ее не туда? На самолет она опоздает, в Париже нет ни одной знакомой души. Будет ли другой рейс? Как она умудрилась сразу же запутаться в таком простом деле?

Толпа тащила ее к ряду автобусов. До посадки – пятнадцать минут. Сара в панике оглянулась. Который из автобусов? Все куда-то торопятся, они-то знают, куда идти. Саре показалось, что от нее ужасно несет потом – кислым запахом волнения и страха, словно она снова старшеклассница на дискотеке.

Оглянулась вокруг, заметила большое семейство – мать, отец, двое сыновей-подростков и бабушка. Все в черном и говорят, кажется, по-итальянски. Сара нащупала в кармане камешек Кейт – гладкий, круглый голыш. Сжала камешек и слепо пошла за итальянским семейством. Двери автобуса закрылись.

О боже, только бы они не в Испанию летели.

Нет, они действительно итальянцы, и мальчики говорят по-английски. Они довели ее до выхода и не бросали, пока очередь на посадку в самолет до Милана не разошлась с венецианской. Она сама не поняла, как очутилась в самолете, и теперь сидела, пытаясь отдышаться. Наконец она решилась посмотреть в окно, под крылом были горы. Они словно тянулись в поцелуе к самолету. Какая красота! В жизни такой красоты не видела!

Генри часто рассказывал о Венеции, где вместо улиц вода, а мосты исчезают в мгновение ока. Приливы тут поднимаются выше каменных мостовых и площадей, а туристы, балансируя, перебираются на другую сторону площади Святого Марка по складным столикам. Город, слепленный из островов, с домами на сваях из далматинского леса, вбитых в дно лагуны, где их держат не корни, а ил – подводное лесное царство, в котором нет времен года.

И все равно открывшийся вид поражал. Она сошла с поезда и перешла от terra к acqua, от земли к воде, безо всякого труда, словно земноводное. Мир изменился – вместо машин лодки, а туристы, забыв о своем земном происхождении, смеются и щелкают камерами. Местные жители ловко двигаются в толпе высыпавших из поезда туристов, но вид у них не слишком довольный. У местных уже есть билеты, они сразу же спешат к водным такси, занимают места получше. А группы приезжих студентов, молодожены, огромные, уморенные с дороги семейства и немолодые пары решают, с какой стороны лодки будет самый лучший вид, ищут контролера и пытаются понять, на какой остановке все-таки сходить.