Новичок

Он не мог бы рассказать, что он делал. Он помнил только, что молотил винтовкой и что приклад разлетелся от удара по чьему-то вопящему лицу. Он только знал, что размахивал винтовкой без единого патрона, и сталь гнулась от силы его ударов, как тонкая жесть. Он отбросил бесполезное оружие и дрался голыми руками, и что-то трещало под его беспощадными пальцами.

Внезапно сквозь слепящую круговерть сумасшедшего боя чей-то голос коснулся его слуха и его сердца. Голос Джима, его стон.

Аллан остановился и оттолкнул от себя незнакомое безвольное тело. Рядом не осталось никого живого. Аллан дико огляделся, и что-то внутри его сказало ему, что такова, должно быть, воля Божья: уничтожить врагов рода людского руками других, им подобных!

Джим полусидел, прислонившись к скале, его руки обессиленно лежали вдоль тела, голова была запрокинута, а глаза впились в Аллана с безмолвным ужасом. Не с болью, не с мольбой, а именно с ужасом.

Аллан протянул к нему руку и заговорил. Он и не знал раньше, что его голос может быть таким стальным, таким низким и хриплым! Он переменился телом и душой. Станет ли он когда-нибудь прежним, таким, каким он был до сегодняшнего дня? Даже Джим отшатнулся от него! Джим, испытанный и верный товарищ! Аллан опустился рядом с Джимом на колени.

— Джим, — сказал он, — ты сильно ранен?

Джим вздрогнул и поднял дрожащую руку, будто хотел оттолкнуть его.

— Что случилось? — воскликнул Аллан.

— Я видел тебя в деле… Я видел, Ал. Кто ты? Дьявол?

Но Аллан отмел все горестные мысли в сторону.

— Не важно, что с остальными, — пробормотал он, когда рядом кто-то жалостно застонал. — Среди них не было хороших людей, кроме тебя, Джим. Куда тебя ранили?

— Со мной все кончено, — ответил Джим. — Я умираю. И если бы у меня был шанс протянуть еще немного, я бы доказал всем на свете, что я не сволочь. Но я умираю.

— Куда тебе попали?

— Куда-то в бок. С такой дырой долго не живут. Я знаю. Я видел раньше…

Он запнулся и закашлялся. Когда несчастный снова мог говорить, он еле слышно выдохнул:

— Кто выиграл?

— Никто. Все убиты.

Слабая улыбка коснулась бледных губ Джима.

— Тогда миллион долларов достался тебе, старик. Что ты будешь с ним делать?

— Верну тем, кому он принадлежал.

У Джима округлились глаза.

— После того, как мы боролись и умирали за эти деньги?

— Грязные деньги, — печально, но твердо ответил Аллан. — Я думал, что люди, которые на такое способны, великие люди. Но вижу только грязь и ничего больше. Выше нос, славный парень Джим! Ты еще не умер, и с Божьей помощью мы выберемся из этой переделки.

Далеко вверху по каньону раздался топот копыт. Аллан оглянулся и увидел двух всадников, скачущих быстрым галопом.

— Кажется, они едут сюда! — радостно воскликнул он. — Если это честные люди, они помогут тебе, Джим. А если это ребята Рэмзи…

И он потянулся к винтовке, заканчивая фразу. Но в следующее мгновение отбросил оружие, воскликнув странным голосом:

— Это честные люди, Джим. Ты спасен!

Он узнал Джардайна и Джонстона. Глазам этих достойных джентльменов предстало необычное зрелище — длиннорукий парень махал им изо всех сил и кричал, чтоб они поспешили.

Подъехав, друзья спешились, держа Аллана на мушке.

— Ты сдаешься, Ал Винсент? — вопросили они.

— Спасите Джима, — ответил он, — и я пойду за вами в тюрьму!

Глава 32

ПЕРВОКЛАССНЫЙ ДУРАК

О том, как они спасали Джима, подробно рассказали газеты. Втроем они перенесли раненого в лачугу и оказали первую помощь. Из двух банд в живых осталось девять человек, но все в очень тяжелом состоянии. Остальные были мертвы, и Кристофер с Рэмзи в том числе.

Потом Джонстон проскакал десять часов до ближайшего поселка, сообщил о случившемся и двинулся обратно с подмогой — желающих было хоть отбавляй. К счастью, в городе тогда находился корреспондент газеты. Он приехал записать какую-нибудь историю из жизни фермеров. Услышав новость, он тотчас же забыл о фермерах и поехал в первых рядах спасателей. Именно он поведал миру о трагедии в каньоне Солисбери. Он рассказал об этом месте, о трупах, о том, как их хоронили, и об эпитафии, выбитой на их надгробии. И о том, как он увидел Уолтера Джардайна, ухаживавшего за девятерыми беспомощными инвалидами, и помогал ему только один преступник, отпущенный под честное слово. Он также узнал, что этот бандит сдался в руки правосудия, чтобы спасти раненого товарища, и не воспользовался шансом загрести миллион долларов. Он ведь запросто мог вскочить на коня и ускакать прочь.

Сюжет так захватил репортера, что он сам подхватил лихорадку. Каждую минуту появлялась новая статья. Когда преступников вывезли из долины, он записал все слова, слетевшие с их губ. Нью-йоркский редактор был вне себя от счастья. Уже пять дней, как его газета печатала сенсационные статьи. И он наказал корреспонденту не пропускать ничего, ни одного эпитета, подробно описывая все, что он видел, слышал и чувствовал. И корреспондент не оплошал. Так Аллан Винсент стал национальной достопримечательностью.