Новое платье Машеньки

  В тот день мой будущий муж собирался на свидание со мной, а мать на прогулку с собакой, но в прихожей они поссорились, мать в сердцах швырнула поводок, а мужу оставалось только подобрать его, потому что пес крутился в ногах, повизгивая от нетерпения, настроенный на прогулку.

  Вот и получилось, что мать бросила поводок от сына, я подхватила, а пес оказался третьим лишним, и его ждала судьба всех, кто путается под ногами.

  Увидев будущего мужа издалека, я помахала ему рукой и, наверное, крикнула что-то, в чем пес уловил знакомое «Ко мне» и рванул, одним прыжком очутившись на проезжей части, где его сбила машина. Машина пронеслась, не сбросив скорости, пса отшвырнуло к обочине, муж подошел и перевернул тело носком ботинка. Тогда я впервые заметила, как он дергает кадыком, когда давит в себе слова.

– Готов, – сказал муж.

  Наше первое свидание состоялось возле трупа.

– А зачем ты его позвала? – вдруг спросил он.

– Никого я не звала, – я знала, что не дам мужу сорваться, и плотнее намотала поводок на руку.

  Но обошлось: муж сбегал за лопатой, пока я ждала у обочины над песьим трупом, вертя в руках букет, который муж успел мне вручить. Потом я смотрела, как споро он роет могилу, откидывая комья земли и челку с безмятежного лба, и только прыгающий кадык выдает его.

  У обочины вырос маленький холмик, я положила сверху букет и конфетку, завалявшеюся в кармане. Мы постояли, взявшись за руки, пока проходившая мимо тетка из местных сумасшедших не нарушила наше молчание.

– Вы что тут стоите, а? – зачастила она. – Никак ребеночка похоронили? У обочины на проезжей части! Смотрю, и цветочки, и конфетка лежит. Некрещеный младенчик, чай? Или невинно убиенный, из живота вырезанный? Надо было на кладбище, за оградкой положить, это разрешается. Подошли бы к батюшке…

  Мы не стали слушать, как она причитает, развернулись и ушли. Будущая свекровь встретила нас, поджав губы. Она даже не спросила, куда делась собака и почему лопата в земле.

– Хорошо погуляли? – сказала свекровь, обращаясь ко мне, когда я непослушными пальцами пыталась расстегнуть пуговицы пальто.

– Мы завтра еще пойдем, – крикнул ей из кухни муж.

III

  Когда я поняла, что у меня будет ребенок, первой об этом узнала свекровь. Мы проводили много времени вместе: муж стал пропадать сразу после свадьбы, а мне идти было некуда.

  Утром мы встречались на кухне, чаевничали, я отщипывала мякиш от булки, свекровь морщилась, глядя на мои пролетарские привычки: она давно смирилась с тем, что сын приносит в дом всякую заразу – то щенка, то девицу с рабочей слободки. Но я, в отличие от собаки, вела себя смирно и выполняла команды, когда свекровь взглядом или еле слышным вздохом приказывала согреть чайник, передать соль или выйти из комнаты, если мое общество становилось невмоготу.

  Первое время мне еще звонили подружки, звали погулять, но я отнекивалась, даже придумала для свекрови болезнь, из-за которой якобы нельзя отойти на нее ни на шаг. Звонки прекратились, но и я накаркала – свекровь слегла.

  Поэтому, когда я узнала, что беременна, мне некому было открыться – муж заходил все реже, подруг не осталось. Свекровь слабела с каждым днем, спрашивая, как у сына на работе, я что-то придумывала на ходу, а потом уходила к себе, плотно закрыв дверь, и рыдала в подушку, понимая, что скоро останусь в чужих стенах один на один с трупом.

  Сбросив свекровь со счетов, как не участвующую в будущих раскладах, я рассказала ей про беременность – тайну, которую полагается сначала открывать мужу. Но эта новость придала ей сил – свекровь начала вставать и ходить по комнате. Она строила планы, где мне рожать, достала с антресолей старую швейную машинку, чтобы шить приданое младенцу. Наши посиделки на кухне возобновились, только я устраивалась боком к столу, чтобы поместить живот.

  Чем ближе была дата родов, тем ласковее становилась свекровь – она окончательно встала на ноги, ходила по магазинам, выжимала мне соки, готовила на пару, никакого жареного и жирного, чтобы витамины сохранялись. Несколько раз я просыпалась среди ночи от того, что свекровь сидела у меня в изголовье, поправляя одеяло.

– Не надо, не надо, – в полусне шептала я, останавливая ее руки.

  Муж появился внезапно, когда пришла пора ехать в роддом. Я уже вызвала машину и стояла в пальто с узлом в руках, где лежало детское приданое. Раздался звонок в дверь, я подумала, что пришел водитель, но это оказался мой муж, который за долгое отсутствие успел потерять ключи от квартиры. Муж, похоже, не собирался оставаться надолго, он выглядел как человек, заскочивший на минуту, забрать вещи или что-то в этом духе. Я не хотела мешать его планам и молча посторонилась, чтобы дать пройти.

  Муж, сглотнув, переводил взгляд с моего лица на живот, и кадык подпрыгивал вместе со взглядом.

– Это… как? – спросил он, обращаясь к матери растерянно, будто это была ее вина. – Какой срок?

  Свекровь показала на календарь: – Завтра рожать.