Сельвестер немедленно послал за офицером разведки, а сам позвонил в Люнебург полковнику Майклу Мерфи, возглавлявшему службу контрразведки у британского фельдмаршала Монтгомери.
Пока ждали Мерфи, Гиммлера раздели и тщательно обыскали. В его одежде обнаружили два крошечных бронзовых футлярчика. В одном был стеклянный пузырек, как сказал Гиммлер, с лекарством от желудочных спазмов. Сельвестер сразу подумал о яде. Поскольку другой футлярчик оказался пуст, капитан решил, что вторая капсула находится у пленного во рту.
Чтобы утвердиться в своей догадке, капитан приказал принести пленному бутерброды с сыром и чай.
Пока тот ел, капитан внимательно наблюдал за ним, однако ничего особенного не заметил.
Как пишет еще один англичанин, Питер Пэдфилд, полковник Мерфи в лагерь прибыл около 20.00. По его приказу Гиммлера бесцеремонно схватили и, словно куль, в одеяле (без одежды) затолкали в машину. По рассказам X. Герцога, Мерфи не скупился на крепкие выражения: «Пошевеливайся, ублюдок!» и: «Мы тебя еще проучим!».
Гиммлера привезли в отдел контрразведки при штабе 2-й британской армии в пригороде Люнебурга, где в крытой красной черепицей вилле на улице Ульцнерштрассе устроили допрос, во время которого был проведен осмотр рта Гиммлера капитаном медицинской службы С.Дж. Уэллсом. Он заметил во рту ампулу и попытался ее извлечь, но пленный успел ее раскусить и тут же умер. Это официальная версия смерти рейхсфюрера СС.
Однако недавние исследования документации, связанной со смертью Гиммлера, свидетельствуют о другом развитии событий.
1. Посмертное вскрытие не выявило причин смерти.
2. Основная страница протокола обыска Гиммлера перепечатана заново.
3. В архивах штаба 21-й группы армий, которой в 1944–1945 годах командовал фельдмаршал Монтгомери, не найдено донесения в Лондон о вышеописанных событиях.
Кое-что удалось раздобыть в так называемых общественных архивах. Часть имеющихся там документов (серия F 800, файл 868) касается так называемого Малого Г, т. е. Гиммлера (Большим Г британские спецслужбы называли Гитлера, что удивительным образом совпадает с известным русским выражением).
10 мая 1945 года, когда переодетый Гиммлер выехал из Фленсбурга (последней «столицы» Рейха), Джон Уиллер Беннет, впоследствии видный историк, написал Роберту Брюс-Локхарту из департамента британской политической разведки, следующее: «Касательно нашей вчерашней (9 мая 1945) встречи. Я всерьез раздумываю о ситуации с Малым Г. Мы не можем позволить Гиммлеру выступать (свидетелем) на грядущем судебном процессе, т. е. доверить его допрос американцам. Поэтому обязательно должны быть предприняты шаги к его ликвидации, как только он попадет в наши руки».
12 мая Локхарт написал ответное письмо, где первым словом было: «Согласен».
В связи с этим биограф Ирвинг пишет: «Единственная капсула с цианидом была обнаружена в одежде, когда Гиммлера заставили раздеться донага. Ее передали полковнику Майклу Мерфи, главе британской разведки при 2-й армии».
Через несколько дней «The Illustrated London News» сообщила, что «вторую» капсулу отдали офицеру медицинской службы на месте последнего местопребывания Гиммлера, т. е. по тому же адресу — ул. Ульнерштрассе № 31а в Люнебурге, откуда живым бывший рейхсфюрер СС уже не вышел. И хотя британские военные отчеты очень скрупулезны (вплоть до перечисления каждого присутствовавшего в комнате в момент смерти), многие факты как-то не стыкуются.
Судя по наброску армейского художника, который он рисовал уже с трупа, нос Гиммлера был сломан, к тому же описания капсулы отличаются одно от другого. Не исключено, что нос Гиммлеру сломали, когда потребовалось «вырубить» его для того, чтобы вложить в рот и раздавить, сжав ему челюсти, ампулу с ядом. В этом случае смерть будет действительно от яда, сломанный же нос всегда можно объяснить хотя бы падением в момент смерти и ударом, например, о край стола.
П. Пэдфилд сообщает, что смерть Гиммлера наступила 23 мая в 23.04, а уже в 2.50 той же ночью (уже 24 мая) некий майор Томас послал сверхсекретную шифровку из Бремена в министерство иностранных дел на имя Брюс-Локхарта: «В соответствии с полученным мною приказом, вчера вечером нам удалось перехватить Г.Г. у Люнебурга еще до допроса. Как и положено по инструкции, предприняли все шаги к тому, чтобы заставить его замолчать навеки. Я распорядился, чтобы мое присутствие осталось в тайне, и мы можем сделать заключение, что проблеме Г.Г. положен конец».
25 мая Брюс-Локхарт многозначительно пометил на своей шифровке: «Копию — для ПМ (т. е. для премьер-министра Черчилля).