Новые идеи в философии. Сборник номер 16

Через деление объективирующих актов по признаку качества как основанию деления получаем разряды полагающих актов, в которых выражается убеждение в существовании или несуществовании предмета и неполагающих, в которых такое убеждение отсутствует (стр. 449, 447, 448). Через происходящее независимо от этого деления и скрещивающееся с ним иное деление, имеющее основанием признак материи, получаются разряды номинальных и пропозициональных актов (стр. 449). Номинальные акты получили свое название от того, что их словесным выражением служит имя (в самом широком смысле слова); но такого же рода акты могут быть названы номинальными, хотя словесное выражение с ними, а не соединено (стр. 430, 437). Под «именем» здесь подразумеваются: существительные, с присоединением определений в виде прилагательных или придаточных предложений, или без того, вообще же все то, что является полным подлежащим предложения или могло бы стать им (стр. 433). Примеры номинальных актов: восприятие, представление воображаемого, акты, служащие субъектом в суждении и т. д. (стр. 430). Точно так же пропозициональный акт соответствует предложению и получает от него свое название. Примером может служить всякое суждение (стр. 448, 449).

Через применение обоих указанных делений получаем следующие разряды объективирующих актов: номинальные неполагающие акты, например, представление воображаемого предмета, иллюзия, не вызывающая к себе доверия (стр. 435), неполагающие пропозициональные акты, например, суждения, произносимые без какого-либо убеждения в их истинности, т. е. акты, в которых просто представляется, а не утверждается или отрицается связь субъекта и предиката (стр. 448, 449), полагающие номинальные акты, например, восприятия, воспоминания (стр. 435) и полагающие пропозициональные акты (суждения) (стр. 437, 416, 448).

В заключение укажем на то, что Гуссерль толкует установленную Брентано, признаваемую и им самим зависимость всякого акта от представления в том смысле, что всякий не объективирующий акт основан на представлении, т. е. чувство, стремление и т. д. направлены на предмет, «представленный» им в объективирующем акте, который не напрасно получил свое название от объекта, т. е. предмета. Другими словами в необъективирующие акты непременно входит, как составная часть, объективирующий, материя которого служит материей всего акта: ведь материя дает направление на определенный предмет. В этом смысле объективирующие акты можно назвать первичными, остальные – вторичными (стр. 458, 459, 460, ср. 464).

Сопоставим это начало учения Гуссерля о мышлении (потому что он ведет классификацию еще дальше, как будет изложено ниже) с соответствующими взглядами Брентано и Уфуэса. Воззрения Гуссерля представляют прямую противоположность взглядам Брентано. Гуссерль объединяет все мышление, кроме ощущений и фантазм, в одном понятии объективирующих актов, Брентано делит его на два основные класса: представлений и суждений. Гуссерль, твердо держась традиции в применении термина «суждение», подразумевает под ним пропозициональный акт, против чего столь страстно борется Брентано. Однако, уступая последнему, Гуссерль отделяет полагающие номинальные акты от неполагающих и объединяет их с пропозициональными полагающими в один одинаковый по качеству, различный лишь по иным признакам разряд объективирующих актов.

Ближе взгляды Гуссерля к воззрениям Уфуэса. Понятие предметного сознания у последнего то же, что понятие «объективирующего акта» у Гуссерля; даже в терминах сходство. Но Гуссерль не отожествляет объективирующих актов с познанием, как Уфуэс; ниже будет рассмотрено учение Гуссерля собственно о познании. Учение о суждении как о связи субъекта и предиката встречается у Уфуэса, как и у Гуссерля; но он еще дальше отклоняется от Брентано, чем Гуссерль; последний делает учению Брентано о суждении важную уступку, вводя номинальные полагающие акты, тогда как Уфуэс отрицает, чтобы восприятия, а тем более представления полагали существование своего предмета. Наконец, и в том, что ощущения и фантазмы резко противополагаются остальному мышлению, у Гуссерля сходство с Уфуэсом и отклонение от Брентано.

Сближение с Уфуэсом и удаление от Брентано через объединение всего мышления (за исключением ощущений и фантазм) одним понятием и через учение о суждении как связи субъекта с предикатом, является, конечно, возвращением к перипатетической традиции. Поскольку объективирующий акт понимается как совершающийся на основании ощущений и фантазм и создающий в себе явление предмета, то это еще более, чем соответствующие взгляды Уфуэса, напоминает вышеизложенное учение схоластики о species impressae и species expressae. Чуждым ей является то, что отношение к предмету в объективирующем акте не обозначается как познавательное, а также введение номинальных полагающих актов.