Новые испытания

— Из Одессы наконец-то вернулся найденный тобою рюкзак. И заключение экспертизы позволяет практически стопроцентно восстановить историю убийства Игоря Сомова. Рюкзак действительно принадлежал профессору Сомову. Во-первых, найденная в архиве фотография подтверждает это. Сомов на ней в штормовке, у ног лежит рюкзак с характерными надписями.

— Да, у археологов принято расписывать свои рюкзаки памятными датами, — грустно подтвердил Андрей, который внимательно слушал рассказ следователя. — У меня дома тоже есть такой — на нём не осталось живого места. А что, во-вторых, Григорий Тимофеевич?

— Собственно сама экспертиза доказала, что на рюкзаке присутствуют пятна крови двух различных групп. Причём расположение этих пятен, их кучность, если можно так выразиться, говорит о том, что между преступником и жертвой происходила борьба. И они оба были ранены.

— Неужели экспертиза и это может доказать? — помрачнел Андрей.

Следователь кивнул:

— Да. Так что остаётся констатировать, что твой учитель погиб насильственной смертью, совершенно очевидно, что его убил Михаил Родь. Больше некому.

Андрей задумался:

— Григорий Тимофеевич, и у меня есть, что добавить к заключению вашей экспертизы.

— Так-так, очень любопытно узнать. Надеюсь, источник информации надёжный?

— Источник у меня один — это мои однокурсники. Они вместе с профессором участвовали в той роковой для него экспедиции. Я созвонился с ребятами, и они рассказали мне некоторые подробности их работы.

У следователя загорелись глаза:

— Рассказывай!

— В один голос они утверждали, что проводником их экспедиции был очень агрессивный тип дядя Миша. Он постоянно ругался с профессором, что-то от него требовал, неожиданно исчезал и так же внезапно появлялся, — начал свой рассказ Андрей.

Следователь удивился:

— Но почему они не вмешивались?

— Самое интересное, что именно сам профессор и запретил ребятам вмешиваться в конфликт с дядей Мишей, — объяснил Андрей.

— Понятно. После этого экспедиция и развалилась, и Сомов остался один на один с дядей Мишей Родем.

— На самом деле Сомов фактически сам развалил экспедицию. Вернее будет сказать, что разогнал, — возразил Андрей.

— Как это? Разве ему не нужны были помощники? — снова не понял следователь.

Андрей развёл руками:

— В том-то и дело, что помощники не захотели стать сообщниками. Мой приятель Сергей рассказал, что достаточно долго наблюдал за профессором и не мог понять, что его связывает с этим типом — дядей Мишей. А потом он сопоставил график археологических раскопок со списком находок и с тайными отлучками проводника.

— О, твоему другу с такой наблюдательностью в сыщики нужно идти работать, — похвалил следователь.

Андрей добавил:

— Кроме наблюдательности Серёга обладает ещё и потрясающей логикой. Он догадался, что экспедиция — это всего лишь прикрытие для занятий чёрной археологией. И он прямо заявил об этом учителю. Профессор был взбешён и велел Сергею убираться восвояси. Однако Серёга оказался ещё и принципиальным человеком — он рассказал всем ребятам о разговоре с Сомовым. В результате этот дядя Миша избил Сергея, и всем стало понятно, что профессор и проводник — сообщники и компаньоны.

— Это очень важные сведения. И они доказывают, что Михаил Родь тёрся около археологических находок и, скорее всего, неплохо поживился. А что с твоим Серёгой дальше случилось? — спросил следователь.

— Ребята вернулись в Москву, и вышли из исторического клуба, которым руководил Сомов. И только через некоторое время они узнали, что профессор пропал без вести.

— Да, совершенно очевидно, что размах чёрной экспедиции был огромный, и Родь с профессором не поделили по-крупному. По мелочовке Мишка не стал бы брать грех на душу. Ну вот, общая картина преступления ясна. Главное, стал понятен мотив — напарники не могли поделить археологические находки, которые имеют вполне осязаемую стоимость на чёрном рынке. Осталось только найти живого Родя.

— Да. Или мёртвого профессора Сомова.

Следователь и Андрей на секунду задумались каждый о своём. Молчание прервал следователь:

— А как тебе здесь на маяке живётся?

— В смысле? — Андрей не успел переключиться от грустных мыслей.

— В смысле — из подвала не дует?

— Спасибо, нет. Андрей не мог сообразить, куда клонит следователь.

— Да я не об этом. Я. беспокоюсь, что ты здесь один живёшь, а смотритель шастает где-то поблизости. Он же не может бесконечно ползать под землей, как крот. Когда-то ему нужно будет выбраться — воздухом подышать, продуктами запастись. У тебя, кстати, ничего на маяке не пропадало?

— Да вроде нет, — припоминал Андрей.

— И всё же я советую тебе перебраться в более безопасное место. От греха подальше. Тем более что уже пострадал ни за что ни про что. Нашёл бы себе местечко поспокойнее. И мне жилось бы легче, зная, что ты в безопасности, — предложил следователь.

Андрей отказался:

— Нет, Григорий Тимофеевич! Я не могу отсюда переехать.

— Ну что здесь — мёдом намазано?