— Что ж, у меня остался, пожалуй, только один вопрос к вам, — обратился он к Вахтангу Григорьевичу. — Когда проводят уборку в VIP-номерах?
— Ах, это, — расслабленно откинулся на спинку кресла Вахтанг Григорьевич, очевидно, испытывая облегчение от того, что разговор подошел к концу. — Уборщицы на третьем и четвертом этажах, там, где у нас люксы, знают привычки отдыхающих и стараются провести уборку, не мешая им, во время завтрака или утренней прогулки. И, конечно, ориентируются на вывешенную на дверях табличку. Если висит «Не беспокоить», то они, безусловно, следуют этому указанию.
— На дверях Настиного номера была какая-нибудь табличка? — осведомился сыщик.
— Кажется, нет… — Директор растерянно взглянул на Вершинского.
— Боюсь, что я не обратил на это внимание, — неопределенно пожал плечами отец девушки.
— Что ж, — Холмс решительно отодвинул свое кресло и быстро поднялся, — с вашего разрешения, мы отправимся на ресепшен.
— Я могу пойти с вами? — спросил Максим Вершинский, тоже вставая.
— Не стоит, — остановил его Шерлок.
— Господин Холмс, — прокашлявшись, неожиданно официально обратился к сыщику Вахтанг Григорьевич, — могу я попросить вас действовать максимально деликатно? Мне бы не хотелось вызвать тревогу и сплетни среди персонала, ведь это может распространиться и на отдыхающих.
— Конечно, — согласился Холмс. — Мы будем держать вас в курсе, — обратился он сразу ко всем, сопровождая свои слова легким поклоном.
— Эта дамочка еще та штучка, — прошептал Ватсон, как только они с Холмсом покинули кабинет директора.
— Штучка? — Холмс приподнял бровь, бросив рассеянный взгляд на друга.
— Еще та штучка — идиоматическое выражение, означает «непредсказуемая, опасная, с подвохом», — пояснил Ватсон.
— С этим не могу не согласиться, Джон. Хотя эмоции у нее были вполне искренние. Похоже, ей трудно скрывать свои чувства.
— Ты про слезы? Думаешь, она действительно настолько любила падчерицу? — засомневался Ватсон.
— Слезы — это не признак любви, дорогой Джон, это реакция на стресс. Заплакать, например, можно от страха. Давай-ка поднимемся на третий этаж.
— Но Шерлок, ты же сказал… — начал было Ватсон.
— Не будем ставить директора в неловкое положение, Джон, — прервал его Холмс. — Он все равно не сможет дать нам разрешение на осмотр номера Насти. Полиция его наверняка опечатала.
3. Великий Гудван
Створки ворот бесшумно и плавно поползли в стороны, и красный «Мини Купер» нетерпеливо рванул в образовавшийся просвет. Губы охранника скривила ухмылка. «Великий Гудван прибыл. Так что встречай, Виталич», — отрапортовал он в рацию. «Понял тебя», — сухо ответили на другом конце.
А от парковки к центральному входу в главное здание санатория уже стремительно шагал молодой мужчина в модной дубленке-косухе нараспашку. Он взлетел по ступеням и притормозил, чтобы пожать пожилому охраннику руку.
— Здорово, Виталич! Петька, что ли, дежурит на воротах? Вечно в телефон уставится, не дождешься, пока откроет! — прогудел он глубоким бархатным голосом.
— Точно, Артур Азаматович! — не стал перечить охранник, улыбаясь в усы. — Я, доктор, хочу вам спасибо сказать! Вы меня на ноги поставили, честное слово, как по волшебству!
— Волшебство в сказках, а у врачей, Виталич, научный подход, — прогудел Артур Азаматович, продолжив движение к стеклянной вращающейся двери.
В просторном фойе он подошел к широченной стойке ресепшена, за которой стояла молоденькая девушка с ярко накрашенными вишневыми губами в форменном платье того же оттенка.
— Уже заступила, Риточка, значит, вместе будем работать на праздники? — проворковал доктор, добавив мягкости и интимности голосу.
— Такая наша работа, Артур Азаматович! — улыбнулась девушка, похлопав длиннющими ресницами, и привычным движением протянула руку вправо, чтобы подать доктору ключ от кабинета.
— Ой, а ключа почему-то нет, Артур Азаматович, — протянула она нежным высоким голоском.
— Не бери в голову, значит, у Лады. Давай резерв.
Девушка застучала каблучками, исчезла в глубине комнаты за стойкой и быстро вернулась с дубликатом.
— Спасибо, Риточка! — И доктор, перегнувшись через стойку, нарочито звонко поцеловал девушку в щеку.
— Ну что вы, Артур Азаматович! — пискнула она, потупившись.
Но когда Риточка подняла взгляд, доктора у стойки уже не было. Он махнул ей рукой из коридора. Занырнул в дверь слева, где располагалась служебная раздевалка, и через минуту вылетел оттуда в накрахмаленном белоснежном халате.
Артур Азаматович все тем же стремительным шагом преодолел два лестничных пролета и привычным точным движением воткнул ключ в замочную скважину своего кабинета. Табличка на двери гласила «Врач-иммунолог, кандидат медицинских наук, доктор восточной школы медицины Артур Азаматович Гудван».
Гудван распахнул дверь, шагнул внутрь, рука автоматически потянулась к выключателю, но замерла, так и не шлепнув по нему.
Сквозь незакрытые жалюзи просачивался свет уличных фонарей, тускло освещая контуры предметов в комнате.