Новый дом

— Политика здесь ни при чём. Проблема была в сложившейся ситуации. Ты вышла из неё красиво, единственно правильным путём — даже я не продумала такого варианта. Действуя интуитивно, ты пришла к такому решению, которое не смогли выдать клановые аналитики после долгих вычислений и подбора вариантов. Решению, которое идеально устроило обе договаривающиеся стороны. Ты рядовой учёный, но гениальный политик. Ты умна, ты образованна. И самое главное — ты не только ставишь интересы клана выше собственных амбиций, но и готова при необходимости пойти на смерть. Ты будешь удивлена, но совокупность всех этих качеств — настолько редкое явление, что каждый подобный человек для меня на вес золота. Способных отдать жизнь за свой клан у меня десятки миллионов, а вот способных сделать это с максимальной пользой для клана найти очень и очень сложно. Скажи, ты хотела бы заниматься политикой в моей аналитической команде, отстаивая интересы клана?

— Нет.

— Почему?

— Я не люблю политику. От неё плохо пахнет.

— Её никто не любит, внучка.

— …

— Ты молчишь… Ничего не хочешь сказать?

— Нет, госпожа матриарх.

— Уже госпожа? Не бабушка?

— Бабушка пришла проведать меня и узнать о моём здоровье. А о политике клана со мной разговаривает госпожа матриарх.

— Даже так… Ну что ж, наверное, так даже будет лучше. Я не разочарована — ты прошла последнюю проверку и мне подходишь. Айлинэри Камэни, как матриарх клана Камэни я приняла решение избрать вас своей помощницей с правом принятия самостоятельных решений и правом наследования должности матриарха.

— Я не хотела бы брать на себя ответственность…

— А это уже не вам, госпожа Айлинэри, решать. Ваша жизнь нужна клану именно на этой должности. Выздоравливайте и приступайте к исполнению своих новых обязанностей. Ваши дела в институте я улажу, научные темы передам другим сотрудникам, расчёт и выходное пособие поступят на ваш счёт в ближайшее время.

— Слушаюсь, госпожа матриарх.

— Удачи, госпожа Айлинэри Камэни…

* * *

Несколько дней похода по заснеженным горным склонам вымотали Андрея и физически, и морально. Ноги передвигались как чугунные — и благодаря накопившейся усталости, и в результате налипшего снега — чтобы защититься от обморожения, Андрей пустил один из лоскутов обшивки на портянки, обмотав кусками тряпки ступни с голенями и закрепив их ремнями. Толстый слой снега резко снизил скорость передвижения. И хотя отвлекаться на поиски воды уже не приходилось — вода в виде снега была повсюду — отсутствие еды начинало сказываться. Пока постоянным чувством голода, но скоро оно перерастёт в слабость. Ослабев, Андрей не сможет идти. Бася тоже страдал от голода, но виду не подавал, храбрился, пытаясь копировать поведение Андрея. Иногда Андрею казалось, что кот понимает его без слов — будто он читает мысли. Бред, конечно, читать мысли невозможно, такое предположение антинаучно. Однако чувство единения со зверем грело душу — люди существа стадные, в горах вполне возможно сойти с ума от одиночества, а так Андрей представлял себя главой небольшого кошачьего прайда. Семьи. Вот у него и опять появилась семья… За годы одиночества Андрей отвык заботиться о ком-либо, полностью уйдя в себя, и старое чувство, всколыхнувшись, грело его зачерствевшую душу. Всецело доверившееся ему живое существо, периодически пофыркивая и отряхивая от налипшего снега лапы, трусило рядом.

— Ничего, Бася, мы с тобой ещё поборемся, мы дойдём и ещё всех переживём — бормотал Андрей, удерживаясь за холку кота и держа путь на виднеющуюся на горизонте гору с характерным разрезом на склоне — где-то за ней и находилась научно-исследовательская станция Оканийского природного заповедника, или база, как для краткости называл её Андрей.

* * *