Новый Михаил [трилогия]

И развевалось впереди строя знамя Лейб-гвардии Преображенского полка. И играл полковой оркестр. И было ощущение, что идет по улице не жалкая рота, а весь тот полк, гвардейцы которого воюют на фронте, не прячась и не кланяясь врагу. И пусть их сейчас не так уж и много, но у них на этих промерзших улицах свой фронт и свой долг перед Отечеством.

   Славны были наши деды,   Помнят их и швед, и лях.   И парил орёл Победы   На Полтавских на полях!

Когда к нему ночью пришел поручик Сафонов с идеей переагитировать музыкантов полкового оркестра, Кутепов сначала отнесся к этой инициативе довольно скептически. Вояки с музыкантов оркестра были, как говорится, еще те, и мало чем могли помочь в случае серьезного штурма, разве что поставить их на второстепенные участки. Так что, отправляя Сафонова с группой солдат в казармы полка, он, вместо оркестра, дал приказ доставить полковое знамя, да и то, лишь для того, чтобы революционно настроенная публика с ним чего-нибудь нехорошее не сотворила. Ну, а оркестр… На него полковник согласился, только для того чтобы Сафонов прекратил забивать ему голову и не мешал думать над их отчаянным положением.

   Знамя их полка пленяет   Русский штык наш боевой   Он и нам напоминает,   Как ходили деды в бой.

А вот идея с торжественным проходом по улицам Питера пришла ему в голову уже после телеграфных переговоров с Великим Князем Михаилом Александровичем, когда тот сообщил полковнику о том, что он назначается временным главнокомандующим столичного округа и комендантом Петрограда. Причем основная цель такого марша с песней и оркестром была более чем прозаичной — Кутепов собирался произвести впечатление на части находящиеся в Адмиралтействе и лично на генерала Хабалова. Он рассчитывал на то, что такое эффектное появление облегчит ему агитацию одних и отстранение от командования другого. И вот теперь, оглядываясь на окна, на высовывающиеся с балконов и подворотен головы, на то, как светлеют лица, и как появляются надежда, полковник, считал, идею поручика Сафонова не просто удачной, а исключительно превосходной.

   Твёрд наш штык четырехгранный   Голос чести не замолк

   Так пойдем вперед мы славно   Грудью первый русский полк

Внезапно из-за угла выскочил обвешенный красными транспарантами грузовик. В кузове что-то закричали и какой-то унтер начал колотить кулаком по крыше кабины. Машина вильнула и не успел Кутепов вытащить свой наган, как грузовик со всего разворота в печатался в стену дома. Из кузова горохом повалились какие-то расхристанные личности и спотыкаясь побежали к углу дома.

Идущие впереди преображенцы сопроводили это происшествие смехом и свистом, а задние ряды продолжили петь:

   Государям по присяге   Верным полк наш был всегда

   В поле брани не робея   Грудью служит он всегда!

И, уже проходя мимо поверженной машины, солдаты Лейб-гвардии Преображенского полка с особым воодушевлением допели:

   Преображенцы удалые   Рады тешить мы царя   И потешные былые   Славны будут ввек, Ура!

* * *

ТЕЛЕГРАММА ГЕНЕРАЛА ЛУКОМСКОГО ТОВАРИЩУ МИНИСТРА ПУТЕЙ СООБЩЕНИЯ НА ТЕАТРЕ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ ГЕНЕРАЛУ КИСЛЯКОВУ

«Управление всеми железными дорогами временно принимаю на себя через тов. министра путей сообщения на театре военных действий. Приказываю решительно пресекать попытки любых лиц дезорганизовать работу железных дорог или взять на себя управление перевозками. Текст «Обращения ВЧК» и информацию о выдвижении войск на Петроград довести до всеобщего сведения. За исполнение отвечаете лично. Ген. Лукомский»

* * *

ПЕТРОГРАД. 28 февраля (13 марта) 1917 года.

— Итак, господа, уже можно сказать что определенный эффект от нашей агитационной кампании имеется. Под стенами Таврического дворца уже полным ходом идет раздача хлеба жителям города, и мы видим, как она растет прямо на глазах. Однако мы должны отдавать себе отчет, что мы не Иисус Христос и пятью хлебами многотысячную толпу мы не накормим.

Родзянко обвел взглядом притихших членов Временного комитета депутатов Госдумы и стукнув карандашом по столу продолжил.