Новый Михаил [трилогия]

Он недоговорил и в зале повисло напряженное молчание. Через несколько минут тишина была нарушена мерными шагами множества сапог по коридору и вот, наконец, спустя несколько невыносимо долгих мгновений, двери распахнулись, и на пороге появился полковник Кутепов.

— Александр Павлович, голубчик, наконец-то!

Кутепов смерил генералов тяжелым взглядом и сообщил:

— Генералы Хабалов и Беляев, вы арестованы по обвинению в трусости, должностных преступлениях и государственной измене. Соблаговолите сдать личное оружие…

* * *

КРОНШТАДТ. 28 февраля (13 марта) 1917 года.

Адмирал Вирен проклинал все на свете. Ведь только сегодня они проводили совещание офицеров флота и гарнизона о том, можно ли будет рассчитывать на надежность балтийцев в случае получения приказа на подавление мятежа в столице. Итогом этого совещания стал вывод о том, что не только нельзя быть уверенными, что матросы флота не перейдут на сторону мятежников, но и вообще желательно сделать все возможное для того, чтобы не допустить распространения среди нижних чинов информации о событиях в Петрограде. И вот теперь ему докладывают, что словно чертик из табакерки возник господин Керенский, и он даже проводит митинг! Адмирал Вирен, в сопровождении контр-адмирала Бутакова спешили к месту событий.

Однако вскоре сама возбужденная толпа матросов во главе с Керенским показалась из-за угла и двинулась им навстречу. Адмирал Вирен отметил, что тут и моряки 1-го Балтийского флотского экипажа и 2-го крепостного артиллерийского полка, и других частей Кронштадтской базы флота. Дело приобретало нешуточный оборот, и информация о мятеже в столице явно разлетелась повсюду. И джина из сказки назад в бутылку не загонишь. Да и какая уж тут сказка…

— Что здесь происходит? — Адмирал постарался перекричать толпу.

Керенский широко улыбнулся и сообщил:

— Революция, Роберт Николаевич! — и на распев повторил — Ре-во-лю-ци-я!

Вирен выхватил наган и, размахивая им, закричал:

— Я приказываю всем вернуться по своим местам! Я не допущу анархии и беспорядков!

— Дави Вирена!

Адмирала окружили и начали толкать со всех сторон. Раздался выстрел и обернувшись Вирен увидел как у Бутакова отобрали наган и ударили им контр-адмирала по голове. Кровь залила ухо и лицо.

— Александр Федорович, остановите их! — вскричал Вирен.

Продолжая улыбаться, Керенский покачал головой. Адмирала схватили и стали срывать с него погоны. Рядом хрипел избиваемый Бутаков.

— Бейте их! Дави Вирена! Кончай!

Двух адмиралов поволокли к ближайшей стенке и буквально с силой впечатали в нее. Кто-то из матросов поднял наган Вирена и выстрелил сначала в одного адмирала, а затем в другого. Еще несколько выстрелов и расстрелянные перестали шевелиться.

К окровавленным и растерзанным телам адмиралов подошел Александр Керенский. Весело осмотрев место расстрела он сообщил убитому Вирену:

— Революция, Роберт Николаевич! Именно так и только так!

А затем обратился к толпе:

— Товарищи! Петроград ждет! Россия ждет освобождения! Вперед же, товарищи!

* * *

ПЕТРОГРАД. 28 февраля (13 марта) 1917 года.

«По всей сети. Всем начальствующим. Военная. По поручению Комитета Государственной Думы сего числа занял Министерство путей сообщения и объявляю следующий приказ председателя Государственной Думы: «Железнодорожники! Старая власть, создавшая разруху во всех областях государственной жизни, оказалась бессильной. Комитет Государственной Думы взял в свои руки создание новой власти. Обращаюсь к вам от имени Отечества — от вас теперь зависит спасение Родины. Движение поездов должно поддерживаться непрерывно с удвоенной энергией. Страна ждет от вас больше, чем исполнение долга, — ждет подвига… Слабость и недостаточность техники на русской сети должна быть покрыта вашей беззаветной энергией, любовью к Родине и сознанием своей роли транспорт для войны и благоустройства тыла…»

Сидящий за столом криво усмехнулся и поднес к краю листа зажженную спичку. Досмотрев до конца пиршество огня, и бросив остатки горящей бумаги в пепельницу, полковник Ходнев поднял взгляд на бледного товарища министра путей сообщения Борисова и вкрадчиво спросил:

— Так это вы, милостивый государь, встретили перед баррикадами господ Некрасова и Бубликова словами «Слава Богу! Наконец-то! А мы вас ещё вчера ждали!»? Благоволите объясниться, вы по недомыслию радовались попытке захвата мятежниками вашего министерства или, быть может, вы полагали, что вам воздастся за ваше предательство и измену Государю Императору тридцатью сребрениками? Так можете в том быть вполне уверены — воздастся. Как Иуде воздалось в свое время… Впрочем, вы это и сами знаете из Писания.

Человечек трясущимися руками вытирал крупные капли пота со лба и срывающимся голосом спросил:

— Н-на каком основании собственно? Вы… Вы не имеете права!

— На каком основании, спрашиваете вы меня? Я не имею права, говорите вы? В таком случае, милостивый государь, я полагаю, что для вас будет небезынтересным содержание вот этой бумаги.