Новый Мир ( № 1 2009)

Герои Сенчина работают, чтобы жить, но превратить накопительство в смысл жизни не может даже преуспевающий Андрей. Он ходит на нелюбимую, но денежную работу только потому, что иначе придется ходить на нелюбимую и неденежную: «Это ведь не лед долбить за семь тысяч, не в охране какого-нибудь детского сада киснуть, не торговкой в палатке...» Но он по своей природе не приобретатель, поэтому не может найти в бизнесе радость и смысл. Смысл как будто приносит любовь, но и это иллюзия. Чем может закончиться счастливая любовь? Браком, семейной жизнью, но семейная жизнь в мире Романа Сенчина также бессмысленна и бесперспективна. Денис Чащин и Андрей одиноки, а Никита и Юрьев — отцы семейства. Но семья не спасает от экзистенциального одиночества, отупляющей рутины, от быта, разрушающего надежду.

 

За весною — лето, за осенью — зима,

А голова пустая, ни капли в ней ума.

Теку я вдоль по жизни, и мне все равно,

Сажусь на унитаз, валю в него дерьмо.

         (Роман Сенчин, «Лед под ногами»)

 

Герои Сенчина не могут наслаждаться даже миром и покоем обыватель­ского существования. Художественное пространство Сенчина совсем не походит на подмосковную Аркадию Олега Зайончковского. Наслаждаться прелестями «растительной» жизни можно, если уверен в завтрашнем дне, а такой уверенности его герои лишены. Благополучие здесь эфемерно, а чувство тревоги лишь ненадолго притупляется бесконечной чередой одинаковых дней. Подсознательный страх не покидает героев Сенчина. Их мучает ощущение ненадежности, зыбкости с трудом достигнутого благополучия. В любой день могут выселить из квартиры, выгнать с работы: «Вот скажут в понедельник: ты уволен, — и он погиб. Вместе с семьей. Ведь он ничего не умеет. Тридцать два года непонятности позади <…>. На работу, говорят, после тридцати пяти устроиться теперь почти невозможно. Три года осталось…»