Новый Мир ( № 10 2010)

Человекоразмерный и совестливый Чичибабин сегодняшнему читателю понятней и ближе. Он, как Петр, трижды отрекшийся и стоящий в толпе под крестом, бок о бок с нами разделяет общую вину и душевную муку. Местами поэт тяжел, как колокол. Местами легок, изящен и подвигает к диалогу.

Блаженного больно, физически трудно читать. Очень быстро проваливаешься сквозь наивную рифму и монотонный размер в пучину такого беспредельного со-страданья, что время останавливается и сжимается в черную точку. Это уже Петр, на склоне лет восходящий вслед за Спасителем на смертную муку. И далеко не каждый пойдет с поэтом на сораспятье.

Но и тот и другой — оправдание нашей литературы в XX веке; каждый — на языке своего микрокосма. И почему-то легче от мысли, что эти двое жили, читая друг друга.

 

Судьба пророка в XXI веке

«Перс» Александра Иличевского стоял в лонг-листе премии «Национальный бестселлер» за несколько месяцев до того, как вышел из печати сигнальный экземпляр. Я не очень хорошо понимаю резоны издательства, номинирующего на премию книгу, никем не прочитанную, кроме членов жюри, которые, как известный чукча из анекдота, большей частью вовсе не читатели.

В результате немногочисленная литературная публика стала знакомиться с отзывами о новом романе букеровского лауреата, не имея возможности заглянуть в сам текст. Книга еще не вышла из печати, а уже было сказано: роман неудачен. Это заявил Сергей Беляков[1]. И хотя приговор был смикширован многочисленными оговорками и комплиментами, хотя автор был назван мастером, эрудитом-энциклопедистом, выглядящим среди прочих претендентов на нацбест как «реликтовая секвойя в окружении кустарников», все же слово

неудачабыло произнесено.

В рецензии же запоминаются не оговорки, а выводы, не отступления, а последнее слово. Сергей Беляков вбивал же его, как гвоздь, повторяя снова

и снова (например, при ответе на вопрос о литературных впечатлениях года). И был услышан.