Новый Мир ( № 11 2010)

Служа в Тарасовке, отец Александр познакомился со знаменитой пианисткой Марией Юдиной и писателем Александром Солженицыным. Я прекрасно помню атмосферу тарасовского периода, поскольку мое воцерковление в августе 1967 года началось именно там. С одной стороны, постоянные мелочные придирки и доносы настоятеля – священника Серафима Голубцова

[9]

, запрещение встречаться с прихожанами в сторожке, с другой – немыслимая атмосфера свободы, постоянная радость общения с отцом Александром и знакомство с новыми прихожанами. Казалось, ничто не может помешать отцу Александру общаться с прихожанами, делиться с ними радостью жизни. В моей памяти запечатлелись такие образы: после литургии над обрывом, на берегу Клязьмы, прихожане – Михаил Аксенов-Меерсон и Женя Барабанов - дожидаются отца Александра. Он выходит из храма, и все направляются к даче, которую снимала в Тарасовке Ксения Покровская с семьей. Общение продолжается и по пути к даче, и на самой даче. Отец Александр сыпал направо и налево афоризмами, дарил идеи. Причем это не был водопад, проливавшийся на всех без разбору. Его дары были адресными и предназначались конкретным людям. Одна московская церковная дама метко подметила важное его свойство: «Проницателен до прозорливости». Он прозревал в окружающих его людях скрытые для них самих дарования и методом сократовской маевтики помогал им раскрыться. Он был красив и внешне – всегда ровно подстриженные черные, немного вьющиеся волосы, аккуратно подстриженная бородка. Никогда не носил нелепых косичек на затылке вкупе с нестриженой бородой, так уродующих большинство наших православных батюшек. В нем не было даже грана стилизации, во всем он был самобытен и необычен. Одевался без роскоши, но элегантно и со вкусом. Был прекрасным проповедником – говорил кратко, понятно, всегда вкладывал в проповедь не больше одной-двух центральных мыслей. Говорил с подъемом, в меру используя ораторские приемы. Прежде всего в общении с ним запоминалась его неподражаемая мимика и глаза, которые лучились любовью и радостью. В нем жила подлинная радость жизни, радость общения – и он щедро делился этими дарами.