Читаем Новый мир, 2004 №02 полностью

«Назад в ту довоенную эпоху пути нет, и романтизировать Берлин как место встречи Германии с Россией в течение первой половины ХХ века нет причин».

См. также: Марк Печерский, «Прогулки по Берлину» — «Интеллектуальный Форум», 2001, № 4 .

См. также: Татьяна Щербина, «Берлин и Психея» — «Вестник Европы», 2001, № 1 .

См. также: Александр Бикбов, «Москва/Париж: пространственные структуры и телесные схемы» — «Логос», 2002, № 3–4 ; весь этот номер «Логоса» посвящен Городу.

Владимир Шумихин. <Рецензия на роман Сергея Болмата «В воздухе»>. — «Критическая масса», 2003, № 3.

«Наткнувшись в „Озоновском“ релизе на упоминание веса „ВВ“, я было подумал об опечатке или подтасовке фактов: в книге 431 страница. Этот странный факт выбил меня из колеи, и, оторвавшись от рецензии, я попросил взвесить книгу в ближайшем магазине на электронных весах: домашний безмен ее не брал. „Озон“ не соврал: ровно 430 грамм. „Все правильно, — сказала продавщица. — Страница — грамм“. — „А переплет?“ — урезонил я работника прилавка. Пришлось сбегать домой и за первым романом Болмата. Оказалось: „Сами по себе“ (254 стр.) весит ровно 250 грамм. Тенденция оценивать современную прозу в категориях нетто и брутто представляется чрезвычайно актуальной и продуктивной. В художественном же отношении фунт „ВВ“ не перевешивает „четвертинки“ „СПС“, но и не уступает ей».

Михаил Эпштейн. Варваризация и латинизация. Для некоторых новых русских слов больше подходят нерусские буквы. — «НГ Ex libris», 2003, № 37, 16 октября.

«<…> алфавит — это не униформа языка, а способ наиболее осмысленного и наглядного представления конкретных слов… Так что дело не столько в алфавите, сколько в лексическом составе того языка, для которого выбирается алфавит. Русскому языку нужно расти из своих собственных корней, чтобы оправдать кириллицу, заслужить ее как самый ясный и достойный способ представления своей лексики».

См. также: «<…> я не просто еврей, которому суждено было родиться в России, а еврей, добровольно живущий в диаспоре, в рассеянии, где бы я ни находился — в России или в Америке, так сказать, выбравший диаспору. Наконец, я не просто американец, а американец в первом поколении, собственного почина и призыва, сам пересекший Атлантику, чтобы обосноваться в Новом Cвете. <…> Я русский литератор и американский профессор. По образованию филолог, по начальной профессии — литературовед и критик, по дальнейшему профессиональному самоопределению — культуролог, философ, славист, по интересу и влечению — лингвист. По моему опыту, чем больше идентичностей, тем полнее реализуется волновая, протеическая функция „я“ — и тем меньше дискомфорта», — говорит Михаил Эпштейн в беседе с Денисом Иоффе («Картотека поэтологических гносеологий» — «Топос», 2003, 8 октября ).

См. также: Михаил Эпштейн, «Проективный словарь философии. Новые понятия и термины» — «Топос», 2003, 15 октября; 4 и 20 ноября .

Cм. также: «<…> интервью философа Михаила Эпштейна. Он сейчас в Америке живет. Я с ним в свое время спорил. Давно. Не важно. Вроде приличный человек… Я был поражен: он, в сущности, в восторге от этого случая (11 сентября. — А. В.). Его интервью называется „Страх — высшая ступень цивилизации“. Он говорит, что эта высшая ступень, он ее называет хорроризм (от латинского hоrrоr — „cтрах“, „ужас“), уже наступила. Он приводит там эту дикую выходку Штокхаузена, который дней через пять после 11 сентября, выступая в Гамбурге, сказал, что 11 сентября — высшее художественное совершенство в истории человечества!.. Вот что страшно, потому что это вроде приличные люди, не маньяки и не религиозные фанатики», — говорит Геннадий Айги в беседе с Вячеславом Сергеевым («Новое время», 2003, № 40, 5 октября ).

Александр Этерман. Тезисы о природе человеческой морали. — «Время искать», Иерусалим, 2003, № 8.

Сначала попугал немного: «автор этих строк едва ли умрет своей смертью»; но потом — ничего такого не сказал.

Это критика. Выпуск 16. Беседу вел Михаил Эдельштейн. — «Русский Журнал», 2003, 16 октября .

«Мне действительно кажется важным сегодня как можно чаще вспоминать о писателях 60 — 80-х», — говорит критик Леонид Бахнов.

Это критика. Выпуск 18. Беседу вел Михаил Эдельштейн. — «Русский Журнал», 2003, 20 ноября .

Говорит главный редактор журнала «Континент» Игорь Виноградов: «В новой же генерации я не вижу авторов, которые по масштабу, по серьезности подхода, да просто по уровню были бы сопоставимы, например, с Ренатой Гальцевой или Ириной Роднянской. И это тем более прискорбно, что, по моему убеждению, именно этот род [религиозно-философской] критики сегодня особенно актуален».

Составитель Андрей Василевский.


«Арион», «Вопросы истории», «Вопросы литературы», «Дружба народов», «Звезда», «Знамя», «Октябрь»

К. Азадовский. Переписка из двух углов Империи. — «Вопросы литературы», 2003, № 5, сентябрь — октябрь .

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза