Новый Мир ( № 3 2007)

Королев постоял, потом побрел наугад по полю, но, как ребенок, бросился на землю, сел, заплакал.

Холод, постепенно сковавший его, влившийся в него, давший почувствовать нутро земли, медлительность неживого, наконец заставил подняться. Оглянувшись, он примерился, куда направился Вадя, и пошел поискать его.

 

CXIV

За рощей дорога сваливалась в овраг, проходя под высоковольтными мачтами. У обочины стоял столб, окозыренный табличкой: “Под ЛЭП не останавливаться. 600 киловольт. Под дождем не пересекать”.

Перед лощиной ЛЭП круто поворачивала, на изломе удерживаемая столпотворением ферм. Решетчатые мачты стояли как великаны в юбках, раскрыв друг другу объятия, с длинными гирляндами изоляторов из бутылочного стекла.

Каждую весну в овраг спускались рабочие и вырубали бурьян и кустарники, тянувшиеся к тяжко провисшим магистралям.

Воздух гудел и дрожал, наполняя волосы шевелящейся тягой. Одежда при трении пощелкивала на швах и отворотах.

В мокрую погоду все искрилось и свиристело от напряжения, насыщавшего воздух.

Вадя сидел на корточках в самой низкой точке оврага и пятерней расправлял поднявшиеся волосы.

Королев присел наверху.

Воздух под ЛЭП шелестел, будто в нем кишели стрекозы.

— Чего сидишь, делать нечего? — крикнул Королев.

Вадя помотал головой, стряхивая что-то.

— Чего делаешь? Скажешь, нет? — рассердился Королев.

— Голову чиню-чищу. Под электричеством из нее всякая мысль и тварь бежит, — отвечал Вадя, продолжая пятерней чесать подымавшуюся вверх шевелюру.

Королев прыжками соскочил вниз — и сел как Вадя. Волосы его тут же наполнились стрекозами. Он стал погружать в космы пальцы, ощущая плотный поток невесомости, устремлявшей их вверх.

Вадя кивнул на мачты:

— Видал, сколько стекла стратили?

— Ага. Могучая энергия здесь течет в проводах, — ответил Королев, специально не используя слово “киловатты”.

— Работал я раз на стекольном заводе, — вдруг стал рассказывать Вадя. — В цеху чаны стояли, со стеклом плавленым. Жар кругом. Мочи нет. А поверху мостки шли. По ним электрик шастал. Печи-то электрические. Вот он и навернулся оттуда. Пыхнул только, даже пепла не осталось.

Королев замер. Образ безымянного электрика зримо растворялся в гирляндах стеклянных изоляторов, тянувшихся на несколько тысяч километров над великой пустой страной.

Поняв, что разговора не получится, Королев встал, но уйти не спешил.