Новый Мир ( № 6 2007)

Тогда она с тоской и отчаянием поняла, что вся ее бравада не стоит и ломаного гроша: конечно, она сохранит ребенка.

 

Мирное время

— Иногда, — сказала она, — мне становится скучно есть просто так, и тогда я иду в ресторан с какой-нибудь эдакой кухней.

 

Найденыш

Они были такими печальными, такими спокойными. Они ничего не боялись, ни о чем не тревожились. Они знали, как жить, и знали, как добывать себе хлеб насущный, и знали, как держаться вместе. Он подошел и лег среди них в переходе между “Менделеевской” и “Новослободской” — ладони к щеке, колени к животу, — потом присмотрелся: нет, они лежали не так, он подложил под голову локоть, и сразу стало удобно. Они не возмутились и не прогнали его — кто-то сунул теплую морду под полу его дубленки, кто-то похлопал его хвостом по колену, — и под монотонное шарканье людских ног они спокойно уснули, вся стая.

Первая звезда, последняя звезда

Гришаев Андрей Робертович родился в Ленинграде в 1978 году. Закончил Ленинградский электротехнический институт. Автор поэтической книги “Шмель” (2006). Живет в Москве. В “Новом мире” печатается впервые.

 

Семейная кинохроника

Борису Херсонскому.

На заборе написано: гутен таг.

Мальчик спотыкается на ходу.

То, что для вас — пустяк, для него — говорящий знак.

Мальчик чувствует трепещущую беду.

Дедушка дома, в медалях, рукою трясет

И приговаривает (в сотый раз): гитлер капут.

С мамой чужой отец, он красив, как черт,

Они на вечерний сеанс сегодня идут.

Эта трофейная, победоносная речь

Вспыхнет и вздрогнет у мальчика на языке,

Когда, вернувшись, увидит то, что не словами облечь,

Не затянуть, не спрятать в крошечном узелке.

Чужой отец берет за руку, сует конфету: жуй.

Топот ног. Глаза матери. Что-то накрывается простыней.

“Слушай, ты был в планетарии? Я тебе покажу”.

Всем капут. Господи, что делаешь ты со мной?

 

Остановка в лесу

Оставьте “метафизику маслят”.

Такие темы — не для разговора.

Маслята зачарованно глядят.

А полдень скоро.

Разложимся на сказочном бревне.

(Бревно и лес куда-то уплывают.)

И щурятся грибы. И мнится мне,

Что смерти не бывает.

Грибник пройдет, случайный, холостой.

Как выстрел, глаз сверкает из-под кепки.

Дождь зашумит. Как девочка, простой.

И капли редки.

Поедет лес. Еловый перестук.

И женщина с платформы улыбнется.

Дождь кончился. Встает с бревна мой друг.

В зените солнце.

 

Взгляды назад

Переступая через тень свою,

Я ухожу из комнаты и дальше.

То место, где я до сих пор стою, —

Я обернусь — не смотрит и не машет,

А занято собой. И нет меня.

А есть лишь то, что жизнью мне казалось:

Комарики-сударики, фигня.