Читаем Новый Мир ( № 7 2004) полностью

Но в условиях глобального контроля я буду лишен выбора. Для администратора базы паролей мои псевдонимы никакой роли не играют. Я стою перед ним словно голенький. И спрятаться мне попросту негде. Вся моя жизнь проходит в Сети.

Фундаментальное противоречие.

Мы приходим к противоречию. Сеть реализует единое информационное пространство, в котором доступ к информации несравнимо облегчен по сравнению с информацией индустриального общества. В Сети появляются реальные предпосылки для возникновения единых глобальных банков данных, содержащих информацию обо всех информационных субъектах, причем не только статическую информацию, но и динамическую, получаемую в процессе возникновения контактов и практически в реальном времени. Эта информация может быть достаточно отчетливо структурирована, для того чтобы удавалось сформулировать поисковый запрос. И вот в этих условиях информационной прозрачности встает крайне важная задача обеспечения закрытых областей информации. Таких, к которым не имеет доступа никто, кроме ее владельца или того информационного субъекта, которому владелец эту информацию предоставил на взаимоприемлемых условиях. Таких “темных” областей должно быть много, и они должны быть друг от друга независимы.

Размывание (или вовсе отмена для определенных информационных субъектов) конфиденциальности информации может привести к тяжелым последствиям для того общества, которое строится на информационном обмене.

Непрозрачные, “темные” области стабилизируют информационное пространство, придают ему определенную тяжесть и необходимую предсказуемость. Они приводят к рассеянию (распределению) власти информации и потому к большей устойчивости системы. Настаивая на открытости и коммуникабельности, необходимо об этом помнить.

Власть информации должна быть обязательно ограничена отсутствием точки глобального обозрения. Сеть должна научиться не только быстро и качественно отдавать все, что угодно, по первому требованию, но и научиться хранить тайны. Только тогда наше информационное тело будет чувствовать себя в безопасности.

Книги

Урс Видмер.Любовник моей матери. Роман. Перевод с немецкого О. Асписовой. М., “Текст”, 2004, 158 стр., 1500 экз.

Роман одного из ведущих современных швейцарских писателей, издан в серии “Впервые на русском языке”.

Лев Гурский.Траектория копья. М., “Время”, 2004, 512 стр., 5000 экз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза