Читаем Новый Мир ( № 7 2004) полностью

Cм. также: “Собственно „психологическая война” возможна именно и только против русских. Негру, еврею или англичанину ты хоть чё хочешь объясняй — онcлушать не будет

. А русский будет. Потому что у негра, еврея и англичанина „биос прошит намертво”, а у русского можно залезть туда и перепрограммировать все к черту. <…> Что делать? Во-первых, превратить изъян в сильное место. Заняться самопрограммированием. Первое, что нужно вбить себе в подсознание, — абсолютный запрет на запись программ определенного типа. Для начала — запрет на самоненависть, на все разрушающие программы. В том числе и абсолютный запрет на „национальную критику и самокритику”, сколь угодно „справедливую” и „меткую”. <…> Далее — перепрограммировать себя на уровне культуры. „Заказать себе станок для вывертыванья шеи” © Заболоцкий — и положить туда голову. (Об этом пока, впрочем, не будем. Замечу только, что это дело может потребовать не только духовных усилий. Я бы, например, был бы только за искусственное — химией и скальпелем, если нужно — усиление кое-каких свойств, слабо выраженных у русских. Например, агрессивности. „Пить озверин” квантум сатис. <…>) И, наконец, последнее — Русская Идея.Русская Идея состоит в том, чтобы все идеи были русскими.То есть — чтобы каждая хоть сколько-нибудь значимая мысль, суждение, умозаключение, изобретение, теория и прочий „интеллектуальный продукт” был произведением русского ума — или, уж во всяком случае, шел бы России и русским людям на пользу. Других же идей быть не должно. „Чтобы и
думать против нас не смели, даже замышлять в голову не приходило”. Заметим, что для нас этот вопрос принципиален — именно потому, что мы не защищены от „умственной заразы”. У нас нет тех здоровых защитных инстинктов, которые спасают остальные народы.
Поэтомумы или погибнем, или займем место „думающих за всех”. Собственно, человек как вид — это прежде всего животное с ослабленными природными инстинктами. Много подобных видов вымерло, человек же заимел разум. И вышел из круговорота „природной жизни”, занял место не просто на верхушке пищевой пирамиды, а вне ее. Русские — это „люди в квадрате”, люди с ослабленными социальными инстинктами. „НЕО”. Которых или съедят успешные, либо они займут место, аналогичное месту людей в биосфере”, — читаем в сетевом дневникеКонстантина Крылова
от 4 апреля 2004 года.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза