Новый Мир ( № 7 2011)

Часто мы смотрели фильмы по видео. Кстати сказать, у Кончаловского в те времена была огромная фильмотека: в шкафах вместо книг рядами стояли кассеты с фильмами.

Как-то вечером мы сидели вдвоем и Андрон показывал мне фильм Кубрика “Сияние”. Предваряя показ, Андрон сказал, что режиссер переосмыслил миф об Эдипе: в фильме не сын убивает отца, а, наоборот, отец стремится убить своего сына. Таким образом благодаря фильму Кубрика мифологическая парадигма, объяснявшая мир, сменилась: прошлое теперь может запросто догнать и убить настоящее.

Переводя с английского фразу за фразой, он то и дело останавливал фильм и прокручивал его еще раз и еще.

Это был настоящий режиссерский мастер-класс: Кончаловский рассказывал, как можно снять ту или иную сцену, как у режиссера получился тот или другой кадр, какой трюк придумал Кубрик здесь, а какой там.

В дверь позвонили, и в комнату вошел отец Андрона — легендарный детский поэт Сергей Владимирович Михалков. Он с живым интересом оглядел нас и, показывая на меня, словно на бездушный предмет, пальцем, заикаясь, строго спросил сына:

— К-к-кто это?

Андрон, стушевавшись, ответил:

— Это не то, что ты думаешь, папа.

— Андрон, я спрашиваю, кто это?

— Папа, это мой соавтор. Мы вместе пишем сценарий.

Но папа не поверил сыну.

— У тебя же б-беременная жена! — сказал он с осуждением.

Успокоившись, Сергей Владимирович посмотрел вместе с нами фильм Кубрика. А потом констатировал:

— Талантливый человек этот Кубрик! Но расходовал свой талант на полную ерунду!

Наконец наши пути расходятся: Андрон с женой, которая уже на последних неделях беременности, едет в Лондон.

Он зовет меня в Лондон, чтобы там продолжать работу над сценарием. Но у меня нет зарубежного паспорта, и это серьезное препятствие, так как время на дворе еще стояло советское — конец 1990 года.

Андрон говорит, что для него сделать мне зарубежный паспорт — это пара пустяков, если я скажу сию же минуту: да.

Я, за минуту оценив все плюсы и минусы моего пребывания в Лондоне, почему-то говорю: нет.

В ту же ночь мне звонит из Парижа Женя Лунгин, младший брат Павла Лунгина, и зовет в Париж, чтобы напечатать мою книгу на французском языке. Я говорю об этом Андрону, и мы договариваемся встретиться с ним в Париже, куда он прилетит из Лондона ставить в оперном театре “Бастилия” оперу “Пиковая дама”.