Новый Мир ( № 8 2007)

— Я ей тогда: не езжай никуда, давай, говорю, за меня, чем-от плохо тут? А она: я учиться хочу, я в деревне жить не хочу. Да я б для нее убил, украл, все одно — в город бы ее увез, дай только срок! А она одно: учиться, говорит, хочу, вот уперлась! Ну и езжай, говорю, одно ж — вернешься, прибежишь! И нет ее, а за кем там теперь? За хмырем очкастым каким, поди, инженерa все, мать их.

Он налил в белый стаканчик, опрокинул махом в открытую пасть и нюхнул корку. Потом сказал сморщившись, на дядю не глядя:

— Чё ж, Санька, вот так она, жизнь, разбирает: кому колдырить, кому где-то мыкаться. А все ж одно.

— Одно, Паш, — говорит дядя, припадая на первое “о”. Мужик хлопает еще стопку и тут, крутя от вина башкой, видит меня, стоящую поодаль, в темноте.

— О, смотри, Сань! О! — и больше уже ничего не может сказать.

Когда ехали назад, дядька этот лежал всю дорогу на заднем и ныл, что-то про мою мать вспоминая. И только когда въезжали в деревню, уже ехали мимо клуба и школы, он вдруг сел прямо и запел громогласно на мотив советского гимна:

Подво-одная ло-одка

В степя-ах Забайка-алья

Поги-ибла в нера-авном

Возду-ушном бою-у…

Но я уже его не боялась.

Et ego in Sicilia

>

Парин Алексей Васильевич родился в 1944 году. Поэт, переводчик, театровед, музыкальный критик, либреттист. Автор более чем 700 статей по проблемам музыкального театра, книг “Хождение в невидимый град. Парадигмы русской оперы” (1999), “О пении, об опере, о славе” (2003), “Фантом русской оперы” (2005), “Европейский оперный дневник” (2007). Поэтические переводы Парина собраны в антологии “Влюбленный путник” (2004).

С 2000 года — главный редактор издательства “Аграф”. Стихи Парина выходили отдельными книгами (М., 1991, 1998; Фрайбург, 1992), переводились на немецкий и французский языки и печатались в отечественной и зарубежной прессе.

1

Я вспомнил вас священные слова

Сегеста Селинунт и Таормина

Отец и мать годами звали сына

туда где плоть ушедшего жива

Известняка рябая стлань мертва

но дышит жизнью как гнилая глина

в которой вместе с червьем мертвечина

дрожит не по законам естества

Сесть у колонны ощутить спиной

ребрящуюся избранность окружья

и зримая вещественность досужая

исчезнет прочь и станет все равно

где жизнь вершит веселый переход

в слепящее зиялище чернот

2

Гондола-ящерка зеленая на спинке

по заводям сухим известняка

торопится на тайные поминки

ей ноша праведная празднично легка

Они здесь все еще при греках жили

цикады ящерицы муравьи

здесь похоронки есть у них свои

и жесткий хруст их твердых сухожилий

несет их жизнь сквозь время и песок