Новый Мир ( № 9 2007)

Какие-то инсталляции (Чернышовой) оказались закрытыми, целый зал небольших инсталляций и вовсе недоступен, нимбы Пономарева более не выдуваются, хотя машинки продолжают хлопать вхолостую, совсем как в коане про хлопок одной ладонью. Кошляковский синий троллейбус изодрали, теперь он вряд ли подлежит восстановлению. Зато повесили дополнительные лампы, вытащившие из тени некоторые артефакты, ранее оказывавшиеся непримеченными. На экранах видеопроекций лежит толстый слой пыли, в комнату Перельмана стоит очередь. В домике “Супримуса” никого нет, хотя свет горит. Короче, обжили, превратили в детскую площадку с песочницей посредине. Расшалившиеся подростки приняли правила игры и начали активно осваивать.

Появились новые работы (четыре Уорхола в кукольных гробах, кошляковское расписание движения поездов). Словно внутри выставки происходит какая-то жизнь. Отправленные в свободное плавание, объекты сплетаются в причудливый кокон. Возможно, это впечатление связано с тем, что на ярко освещенный “Дневник художника” мы попали из затемненных залов с видео Сорена. Хорошая, кстати, выставка, правильно и точно архитектурно решенная: в большом зале много места, поэтому каждому видео выгородили свою автономную площадку, в центре — целая стайка телевизоров, словно бы идущих на нерест (“День, заполненный до краев”).

Персонаж Сорена — нечто среднее между “Синими носами” и киношным мистером Бином, стопроцентный эксгибиционист-трясун и дрочила. Да и сама эта выставка, происходящая в “темной комнате”, вдруг поднимает изнутри некую эротизированную хтонь. Так бывает, когда желание накатывает в метро, — поезд между станций, в окнах электрички мгла и ничего не видно, гипсовые люди вокруг пошатываются в такт движению.

Очень хорошо, что “Винзавод” мы начали с “Верю!”, а закончили выставкой китайского искусства “Мы — ваше будущее” (кураторы Итан Коэн и Хуан Пунтес), яркого, сочного и оптимистического. Если бы сначала мы посмотрели “китайцев”, а потом все остальное, впечатление оказалось бы иным — после такой мощной движухи все остальное искусство выглядит депрессивным, малокровным и недоваренным. Почти буквально сырым. Скучным, наконец.

Рецепт оказывается прост и сложен одновременно — хорошо смотрятся и работают инсталляции, которым удается вписаться (или же их специально вписывают) в окружающее пространство, когда художник не только предоставляет объект (видео, инсталляцию), но и мыслит как дизайнер.