Новый Мир ( № 10 2000)

Вот человек с неприятной наружностью. Мы еще ничего не знаем о нем, но он своей наружностью уже настраивает нас против себя. Подлость эстетического восприятия.

Христианский тип человека. Внутренне твердый, но именно поэтому внешне мягкий.

Нравственно неразвитые люди охотно по малейшему поводу создают скандальную ситуацию и лихо врезаются в нее. Прекрасный пример — коммунальная квартира, когда цепная реакция скандала охватывает всех.

Оздоровительное упражнение. Как это ни парадоксально, скандал взбадривает людей, не дает им закисать, делает их после скандала более бодрыми.

Тут есть какая–то физиологическая тайна. Во гневе организм выбрасывает какое–то взбадривающее вещество, которое утоляется скандалом.

И наоборот: нравственно развитый человек, даже возмущенный неправотой другого человека, часто сдерживается, избегает скандала, не хочет унижать другого человека, доказывая глупость его точки зрения. Не отсюда ли нравственно развитый человек часто впадает в депрессию? Сдержанность, может быть, приводит к самоотравлению организма тем же самым веществом, которое выбросил в кровь его организм в минуту возмущения, чтобы поддержать его агрессию. Но агрессия не состоялась, и это вещество, оставшись без прямо назначенного применения, отравляет его самого.

Правдолюбие и человеколюбие часто приходят в противоречие. Мы порой скрываем от человека правду из жалости к нему, из нежелания унизить его. Нехорошо, конечно, но человеколюбие выше правдолюбия. Где выход? Вероятно, вместе с горькой правдой, высказанной ему, надо напомнить о чем–то хорошем, что в нем действительно есть.

Творческий кризис у графомана означает, что он выздоровел.

Национализм — это когда свинья, вместо того чтобы чесаться о забор, чешется о другую свинью.

Правда, рожденная нравственным порывом, всегда выше логики.

Подобно тому, как человек не может устоять на ногах, не опираясь на землю, дух человека не может устоять, не опираясь на небо.

В церкви лица молящихся всегда умней и красивей, чем на улице, в театре или где–нибудь еще. И хотя мы совершенно точно знаем, что многие из них здесь случайны, они тем не менее проникаются значительностью происходящего, и это отражают их лица: что–то есть.

Чем в нашем представлении американец отличается от европейца? Американец более предприимчивый и энергичный человек. Как же это получилось? Ведь американцы — это бывшие европейцы.