Новый Мир ( № 10 2000)

Все цитаты Власов приводит без традиционных филологических ссылок. Он сам оговаривает это в предисловии: “Цитирую источники только с указанием номеров частей, глав, сцен, действий, актов — я сам в этом ничего не понимаю и часто путаю” (СП, стр. III). Признание в полном непонимании принципов работы комментатора глубоко закономерно: в самом деле, комментатор не знаком даже с элементарными основами лексикологии, не знает принципов определения значений слов. Так, слово “пидорас” в комментарии определяется так: “Здесь — исключительно как ругательство” (СП, стр. 67; “Вагриус”, стр. 231). Любое ругательство имеет значение: у Ерофеева значение этого слова можно приблизительно определить как “неприятный человек, лишенный чувства доброты, сострадания, любви” и т. п. Выражение “жидовская морда” автор определяет как “оскорбление личности” (“Вагриус”, стр. 251), видимо не понимая, что этот сомнительный прагматический комментарий тоже не заменяет определения значения. В других случаях он заменяет пояснение значения слова совершенно ненужной отсылкой: “Глагол вякать по отношению к больному ребенку употребляется, например, Зощенко...” При чем тут Зощенко? Итак, перед читателем текст, в котором комментатор не может определить значение даже одного слова. Не лучше определяется значение фразеологизмов: “сучий потрох — крепкое ругательство” (“Вагриус”, 323). Что уже тут говорить о дефиниции семантики более крупных фрагментов ерофеевского текста. Власов использует некорректно даже простейшие филологические термины: “Мандавош(еч)ка — нецензурная характеристика вызывающего презрение объекта;

этимологически

(курсив наш.

— А. П.-С.)

восходит к лобковой воши” (СП, стр. 149). В новом издании слово “воши” заменено на слово “вши”, а весь “шедевр” остался неприкосновенным (“Вагриус”, стр. 368). Если забыть о стиле власовских определений (“характеристика... восходит к лобковой воши” или “вши”), то хочется отметить, что приведенное автором указание на основное непереносное значение “лобковая вошь” слова “мандавошка” — это никак не “этимология”. Этимология корня *mand- достаточно сложна: в свое время Макс Фасмер предположил связь этого корня с чешским “pani manda” (“задница”, “грешница”); однако он посчитал в целом эту этимологию “не ясной” (Vasmer M. Russisches etymologisches W ц rterbuch. Lieferung 1-27, Bogen 1-44, Heildelberg, 1950 — 1958. V. 2. S. 95). Той же точки зрения придерживались Б. А. Ларин и О. Н. Трубачев, ничего не добавившие к сказанному в тщательно редактируемых русских переизданиях этого труда (Фасмер Макс. Этимологический словарь русского языка. Т. 2. М., 1986, стр. 567). Да что там говорить об этимологиях, если Власов не отличает маринад от посола (СП, стр. 112). Та же ошибка повторяется и в новом издании (“Вагриус”, стр. 306). Тут уже можно говорить об общей культуре автора, который, поясняя фрагмент: “такой пламенный, что через вас девушки могут прыгать в ночь на Ивана Купалу”, почему-то называет этот знаменитый обряд “девичьим обычаем прыгать” и уверяет, что праздник Ивана Купалы — “народный православный праздник в честь библейского Иоанна Крестителя” (СП, стр. 107); эта же ошибка сохранена и в новом издании (“Вагриус”, стр. 297). Конечно, ночь на Ивана Купалу — языческий праздник. Православный праздник, отмечаемый 24 июня (7 июля), называется Рождество Иоанна Предтечи. Более того, праздник Ивана Купалы всегда подвергался осуждению православной церковью.