Новый Мир ( № 10 2013)

«В городах частная инициатива… начала быстро разворачиваться, хотя и приняла несколько нездоровый, спекулятивный характер… Более или менее крупного капитала ни у кого не было. В таких условиях можно было создавать только такое предприятие, которое бы почти без первоначальных затрат давало сразу какой-то доход и обеспечивало быстрый оборот ничтожного основного капитала… Мелкие ремесленные предприятия росли буквально как грибы… Почти на каждой улице стали возникать рестораны и закусочные и магазины случайных вещей». Это описание Киева из мемуаров Л. В. Дудина  «В оккупации»

[6]

наверняка напомнит читателю то ли времена нэпа, то ли начало девяностых. Оккупация, между прочим, означала очередной приход в Россию капитализма, а он у нас имеет свои характерные особенности, которые ни с чем не спутаешь. Обилие спекулянтов — одна из них.

«У нас было примерно тысяч по 150 от спекуляции», — признался Костенко в ответ на вопрос одного из членов трибунала. «Нет, это много, тысяч по пятьдесят», — поправил его Несвежинский. В любом случае деньги немалые, хотя неясно, о каких деньгах идет речь: то ли о советских рублях, то ли о карбованцах или об оккупационных марках. Советские дензнаки имели легальное хождение на оккупированной территории одновременно с немецкими оккупационными марками: за 10 рублей давали 1 марку.

Образ жизни подсудимых достаточно подробно исследовался членами трибунала. По-видимому, это объяснялось не столько требованиями закона, которыми в военных обстоятельствах можно было пренебречь, сколько интересом участников судебного заседания к необычному делу. Во всяком случае, от их внимания не ушли отношения капитанов с окружавшими их женщинами.

Согласно материалам дела, через Несвежинского Костенко познакомился с Порохняной и с сентября 42-го до февраля 43-го «с нею сожительствовал», после чего перешел к новой «сожительнице» — Звиняковой. Та, первая, за измену отомстила, по ее доносу во время очередной поездки «за товаром» его арестовали, и ему пришлось провести в полиции на станции Цветково трое суток. Оттуда товарным эшелоном вместе с другими арестованными отправили в Киев, но пока их вели строем на медкомиссию, чтобы отправить в Германию, он сбежал и продолжал как ни в чем не бывало жить в том же Киеве под своей фамилией. Везучий человек, что и говорить.