Новый Мир ( № 11 2000)

Из угла площадки, как три кобры, упруго торчали три кабеля разных расцветок.

— Энергия, вода, канализация — все подведено! На это и работаем!

— А я… что же делаю здесь?

— Ты? — Жоз как бы впервые увидел меня, цепко оглядел, оценивая. Народ–то, конечно, народ… но и народ тут не очень простой. — Пристяжным пойдешь!

— К… кому?

— А кто больше сена кинет. Ну, не тебе, ясное дело!

— А.

После такого урока политграмоты нужно было проветриться. Я спустился с горы мимо пятнистого омоновца, который глянул, как я выхожу, явно косо, но не решился остановить.

Пошел по набережной, ловя ветерок. Да–а–а, изменилось все! Вот ограда, за ней раньше был молодежный международный “Спутник”, из–за которого я, собственно, здесь и появился. Жизнь тут бурлила, как лава! Какие были танцы!.. Полное запустение! Двинулся дальше… Прежде вся набережная была занята огромными общественными столовыми, на которых обязательно висел плакат вроде такого: “Здесь проходят практику ученицы Сумского кулинарного училища”, и крепкие молодые девчата сновали в белых халатах на голое тело. Теперь тут были сплошь частные закусочные, нависающие бетонными полукругами над пляжем. Все уже — семейные: мать — тучная горянка–повар, сын–красавец хозяин, невестка–официантка. И блюда стали национальные — айран, хычын. Да, частная семейная инициатива сплоченной нации побеждает все!

Я долго патриотично шел согласно указателям на “Казачий рынок”, но и там были лишь горцы и горянки.

На обратном пути, приустав, я присел в таком маленьком национальном кафе на легкий пластмассовый стул. Заказал усатой хозяйке хычын с картошкой и стал ждать. У раздачи сидела тоненькая задумчивая девочка с черной косой. На бетонный барьер, поднимающийся над пляжем, забралась мощная баба в купальнике, вся красная, слегка шелушащаяся от загара. На ее руке я с удивлением увидел повязку с надписью “Контроль”. Она зорко оглядела посетителей, потом, повернувшись к хозяйке, рявкнула:

— Вы почему родную дочь не кормите?

Девочка с косой грустно улыбнулась.

— Не ест! Влюбилась, наверное, — улыбнулась и хозяйка, нежно глядя на дочь.

— Как торговля? Все, надеюсь, в порядке? — спросила контролерша.

— Нэ совсэм! — вздохнула хозяйка. — Вон видите… У моря? Женщина с сумкой, в длинном платье? Ребенок рядом с ней, за юбку держится? Пирожки на пляже продают — видите сумку у нее!

Тут как раз один из сплошной массы тел на пляже поднял руку за пирожком.

— Сейчас! — рыкнула контролерша и, спрыгнув на гальку, пошла к кромке моря, воинственно выпячивая грудь и живот.