наружных и внутренних; надо скорей
попасть в доверительный взмах
деревьев, на тьму наживив огонёк,
проверив запасы вины,
пока твой родной ненадолго прилёг,
чтоб выйти с другой стороны.
* *
*
Когда всё, что больше,
Берет в оборот,
Как осень, к примеру,
И силы даёт
Себя не беречь,
Ведь отмерен с запасом
И памятью небереженью обязан, —
Идешь напрямую, забыв про тупик,
А там обязательно будет родник:
В нем — имя второе,
И листья, и хвоя,
Заждавшиеся в сердцевине покоя.
* *
*
Стою, виноватая перед тобой,
Как будто бы морок повсюду какой.
В слиянье же Тетерева с Иршой —
Смирение и покой.
Костёр, как в воронку, уходит в луну,
И бездну увидеть ещё не одну
Успею, телесно тебе изменив,
Предопределив разрыв.
Кто спит на земле — тот едва отделён
От силы хтонической, выбившей вон
Все донья, подкравшейся в плаче обид,
Выблёвывающей стыд.
Но реки — на то, чтоб отмыть добела.
А ты приютишь меня там, где была
И прежде — где рана в предсердье твоём,
Бессрочный ее объём.
* *
*
Ежеосенний запах от осенних
Ветвей — как в детство, впавших в листопад…
Где, поредев, распутается тень их,
Там за клубками прыгнут сто котят.
Отец мой голубем лесным вернулся
В свои леса, в ладони к Леснику,
И как река, отставшая от русла,
Я к этому Лесничеству теку.
До постиженья тайны пара всхлипов
Осталась, но расплакаться — нельзя.
Как стать рекою, из дождя не выпав?
Начнись, неукротимая гроза!
Но устья нет на улице застывшей,
Среди неизреченного тепла…
Река реке не делается ближе,
А просто говорит, куда текла.
Юнги Северного флота
ИГОРЬ САВЕЛЬЕВ
ЮНГИ СЕВЕРНОГО ФЛОТА
I
Без девяти девять.