Новый Мир ( № 3 2011)

С выражением “Партбилет на стол!” я встретился лишь раз в жизни. Директором Приволжского книжного издательства какое-то время был Павел Ефимов, пришедший из обкома. Отличительной чертой его было безусловное, без малейших сомнений, повиновение. И хотя времена стояли уже сверхвегетарианские, Паша дрожал и вибрировал при малейшем дуновении сверху. Так, однажды осенью из райкома — всего-навсего из райкома! — потребовали выделить сколько-то человек на картошку в подшефный нашему Фрунзенскому району совхоз, кажется, по имени “Прожектор”. А в малочисленной редакции журнала “Волга” народ подобрался или пожилой, или хворый. В издательстве же работало человек пятьдесят. К тому же издательство районные власти не обходили продовольственными пайками, журнал же игнорировали. Картошкой райком озадачивал не “Волгу”, а издательство, потому что по тогдашней системе все материальное — зарплаты, гонорары, бумага, транспорт — было у него. Мы же были неимущими творцами прекрасного. Так что райком звонит Паше, а Паша мне. Сколько-то там человек требует. Я ему сказал, что никто от нас не поедет. Он удивился, но еще более испугался. Словом, второй или третий разговор наш с ним закончился его почти рыданием: “Оба положим партбилеты на стол!” Тут уж я удивился — из кино он, что ли, эту фразу выкопал?

Жалко его было.

 

Записи 1970 года, когда я работал в одном НИИ.

Фотограф Капункин об иностранных туристах: “Шпионят. Не х… им вообще у нас делать”.

Кинооператор Митин: “А чего ему не пить — он председатель месткома”.

Замечательный человек, Виктор Александрович Митин, фронтовик: “Когда закончилась война, нас повели в цирк”. Чем не Генрих Бёлль?

Дальше рассказ о том, как передрались танкисты с заградотрядчиками.

А потом: “Комполка убило прямым попаданием снаряда в спину (со смехом) — куда руки, куда ноги”. Чувствуется, да он и сам об этом говорил, что он до сих пор счастлив сознанием того, что остался жив. В зарплату получает 15 — 20 рублей. То, что осталось от алиментов. Когда рассказывает о какой-нибудь поездке (прежде он работал на студии кинохроники), заканчивает так: “Взял он (я, они) две (пять, десять) бутылок водки”.

 

Леонид Леонов в старости сказал, что Есенин неразумно распорядился своим талантом.

Стоило доживать до глубокой старости, чтобы так и не понять, что есенинское — для всех и навсегда, а его многостраничные романы — для немногих и ненадолго.

 

Запись 30 — 31 июля 1979 года.

Пароход “Михаил Калинин”, бывш. “Боян”, 1912 года постройки, рейс Горький — Астрахань, каюта № 26, 2-й категории.