Новый Мир ( № 4 2013)

Сельвинский и его коллеги — сотрудники армейских и флотских газет — шли к Багеровскому рву пешком, сначала вниз по Митридатовой лестнице и вдоль керченской городской набережной, а потом уже по железнодорожным путям. У рва свидетели увидели страшную картину. Зима 1941 — 1942 годов на Керченском полуострове была необычно холодной и снежной. По словам Вениамина Гоффеншефера, который сопровождал Сельвинского, «мы видели лишь трупы тех, кто был убит фашистами в последние дни после их отступления. Тысячи трупов лежат еще под снегом»

[30]. Они могли видеть братские могилы, в которые складывали неопознанные тела. Большую часть убитых было некому опознать. Сельвинский вряд ли мог застать около рва более двух-трех евреев, оплакивавших своих родных. Родные убитых, горевавшие над их телами, были русскими, украинцами, крымскими татарами. Из тысяч евреев, привезенных нацистами ко рву, выжили не более десяти, и показания этих непосредственных очевидцев-свидетелей, среди которых были Раиса Белоцерковская, София Лифшиц (Лившиц) и Иосиф Вайнгардтен (Вайнгардтнер), фигурируют в большинстве источников, в наиболее полной мере в изданном в Сухуми сборнике «Зверства фашистов в Керчи» (1943).

 

О траурном митинге ипохоронах жертв расстрелов писали в керченской прессе уже 8 января 1942 года, но об этом мало что известно[31]

. Мы не знаем имен всех тех, чьи останки лежат во рву под тонким слоем почвы и степной травы.