Новый Мир ( № 5 2011)

— Она сказала, ты и замуж за меня решила выйти главным образом потому, что я русский, не еврей.

— Она тебе это сказала? Странно, откуда она...

— Значит, правда?

— Ну, предположим. И это плохо?

— Плохо, хорошо... Кому это охота быть не мужем и другом любимым, а всего лишь инструментом обрусения? Вот тогда я и почувствовал окончательно, что ты для меня чужая. Чужая и малосимпатичная женщина.

— Но ты же знал, что я еврейка! И мама моя была еврейка, и отец...

— А меня это не касалось. Отца твоего я не знал, а твоя мама была для меня не еврейка, а дорогой и уважаемый человек. И любил я не еврейку, а тебя. И после долго страдал. Но когда она рассказала мне — ты сразу стала для меня еврейка, и чужая. И я перестал по тебе страдать.

— И слава богу.

— Да, разумеется...

— И женился, я надеюсь?

— Женился, конечно. На славной девушке, без лишних заморочек. И дети есть, и внуки.

— Я рада за тебя. Я тоже вышла замуж.

— Знаю. Причем именно за еврея, не так ли? И кажется, тоже удачно. Твоя мама очень радовалась.

— Да, вполне удачно... Тоже сын, внуки...

— Вот видишь. Столько напрасных мучений обоим...

И все это тем же сухим, жестким тоном.

— А кстати, почему же ты здесь одна плаваешь? Он что, все-таки бросил тебя в конце концов? Было бы только справедливо.

Нет, он не простил. И не простит.

— Бросил? Да... можно сказать... в каком-то смысле бросил...

Дальше объясняться и объяснять было бесполезно. Что она давно отделалась от своего выморочного взгляда на еврейство, что теперь она... Что с тех пор прошла целая жизнь, и под конец не стоит расставаться недругами... Все это теперь не имеет для него значения, да и просто неинтересно.

— Ладно. — Она резко оборвала этот тяжелый разговор. — Оба виноваты, говоришь? И отлично. Были чужими и расстанемся чужими. Прощай, больше не увидимся. Еще раз — спасибо за сигареты.

— Всегда пожалуйста.

Упущенная возможность? Возможность прожить с ним жизнь, никуда не уезжая. В той стране, где родилась. Вместе с ним пережить все странные, непредвидимые преображения, происходившие в той стране, может быть — нищету и лишения, и оставаться по-прежнему вместе... Прожить с ним жизнь в любви и согласии, родить ему детей, дождаться внуков, состариться вместе. Эта возможность упущена навсегда, реализовать ее теперь уже нельзя никак.

Да и не было ее, этой возможности. Никогда не было.