Новый Мир ( № 6 2006)

Долго мы не спали, пока товарищ Артуров не разбудил бригаду поутру рано, и мы пошли выселять первого в нашем городе должника, товарища Анатолия Журавлёва. При нас было решение городского суда о выселении Журавлёва из деревянного дома за задолженность по оплате жилищно-коммунальных услуг, оказываемых товарищу. Выселять его нам помогала его соседка, женщина редких душевных свойств. Она вышла навстречу нам и весьма приятно улыбалась. Журавлёв не платил с июня славного, отмеченного трудовыми подвигами прошлого года. Кроме долга в 1234567890 рублей, за ним числятся беспробудные пьянки, хулиганство, дебоши, пение без слуха до утра. Такое соседство не приносит счастья простому населению. Журавлёв пьянствовал вместе с друзьями и сожительницей, потерявшей всякий женский вид от чрезмерного воздействия алкоголя на организм. Мы, выселявшие, стали свидетелями ужасающей картины. В маленькой комнатушке на голых грязных матрасах, постеленных на железные кровати с пружиной, сидели двое мужчин в большом подпитии. Рядом стояли большие мешки с вещами, которовые мы едва отличили от мусора, на столе находилась в разнообразном положении грязная посуда. Обитатели жилища производили впечатление, будто они в течение последних нескольких лет вообще не просыхали от алкоголя. Пьяный дух витал надо всем. Бывший хозяин был не в состоянии встать с кровати, его поднимал собутыльник, но не мог удержать. На кровать от усилий заваливались оба, так продолжалось приблизительно 15 раз, насколько я не сбился считать. Потом сожительница уговаривала: “Давай уж вещи уносить”. Мат стоял в воздухе, Журавлёв смотрел на всех непонимающим взглядом, его тошнило в зелёный тазик. Меня просили вытолкать Журавлёва за дверь, но я в это время плакал благодарными слезами, что выселяют не меня. Я смог сделать просимое спустя время, вещи выносили работники ЖКХ. К нашей радости, Журавлёва выселили не на улицу, а в комнату типа общежития, и друзья смогут навещать его.

Пролетарский писатель Черепай.

Резолюция синего чекиста Власова (курсив):

Рассказ хороший, но чересчур короткий. Во время письма Черепай уныло тёр своей рукой поясницу, как бы думая, что добавить в рассказ ещё, зевал и порывался заснуть. Что же до времени, то оно в рассказе далеко будущее, а значит, и факты, описанные в нём, пройдут далеко в будущем, в настоящем и в прошлом их не было. Черепай грешит против истины, неужели такие писатели нужны нам, неужели же будем их терпеть?

Одинокость