Новый Мир ( № 6 2012)

Если Брусникин — продолжение Акунина, то Анна Борисова куда ближе к Григорию Чхартишвили. Между исследованием Чхартишвили «Писатель и самоубийство» (которое много шире своего названия) и романом «Там» гораздо больше параллелей, чем между Акуниным и Анной Борисовой. Достаточно сослаться на раздел монографии, который исследует отношение к самоубийству во всех основных религиях. Отсюда один шаг до структуры книги «Там», основанной на представлении о посмертном существовании в православии, католичестве, буддизме, исламе.

Что касается романа «Vremena goda», тут тоже много мотивов, находящихся в сфере интересов Чхартишвили: сама смерть, достоинство умирания, старость, самоубийство как способ избежать старческой деменции — это темы Георгия Чхартишвили. Правда, в последнее время они и Акунина заинтересовали: в романе «Весь мир театр» Фандорин вырабатывает целую теорию старения.

Действие частично происходит во французском мезон-де-ретрета «Vremena goda». Это дом престарелых для богатых людей, куда приехала перенимать опыт молодой врач-геронтолог из России, и галерея обитателей этого внешне благополучного учреждения написана с той экономной щедростью, которая проявилась в предыдущих текстах Борисовой. (Что же касается названия романа, так оно, конечно, многозначно. Времена года — это еще и этапы человеческой жизни.)

Вполне реалистическая проблематика наложена на скелет приключенческого романа с элементами фантастики в брусникинском духе. Основательница мезон-де-ретрета 105-летняя Александра Казначеева-Каннегисер, которую все зовут Мадам, уже 15 лет находится в коме, но лежит тут же, в своем бывшем кабинете. Однако никто не знает, что это

псевдокома, что ее мозг безостановочно работает. Образы прошлого возникают в ее сознании: они-то и составляют важнейший, авантюрно-приключенческий пласт романа. Здесь и картины быта русской эмиграции в Харбине, и страстная любовь, и коварство японского офицера, подстроившего похищение возлюбленного, и злодеи-хунхузы, и авантюрная поездка со слепым стариком китайцем куда-то на север, в тайгу рядом с Россией, где, дескать, он припрятал мешки с золотом, и поиски сокровища, и гибель его обладателя от рук хунхузов (так что мешки, переставшие быть миражем и переложенные во вполне благопристойные чемоданы, достаются героине).