Новый Мир ( № 8 2009)

“Напрягите воображение и представьте себе положение Гумилева в лето 1911 года. Он только что вернулся домой после полугодового путешествия в Африку. Обрадовал жену тем, что наконец-то расхвалил ее новые стихи, объявил, гордясь, что она поэт и нужно делать книгу, а она… Вместо того, чтобы эту книгу делать, а также сдавать экзамены на историко-филологических женских курсах, куда по его настоянию записалась еще осенью, укатила в город, в котором почти скучала всего год назад...”, - так начинает Марченко главу, в которой она реконструирует события, предшествующие странной (и почти неприличной, если вдуматься) поездке Ахматовой в Париж летом 1911 года. Вопрос поставлен, читатель заинтригован, пойман в силки сюжета и уже не может вырваться.

Алла Марченко - квалифицированный литературовед и прекрасно владеет филологическим исследовательским инструментарием. И все же весь арсенал литературоведческих инструментов она не выставляет наружу. Ее литературоведческое повествование нередко оказывается на грани беллетристики. Надо сказать, что смесь литературоведения с беллетристикой я обычно не одобряю. Или ты пишешь роман (и тогда можешь сочинять диалоги исторических лиц), или будь любезен свое расследование тщательно документировать. Книга Марченко заставила меня задуматься, о том, что есть ситуации, когда документы молчат или даже врут, но зато говорит интуиция исследователя.

Академическому биографу, как правило, не до психологии своего героя. Не тот жанр. Ему важны факты и только факты. А если остается между фактами промежуток – можно ли его заполнить? Ответ не так прост.