Новый Мир ( № 8 2010)

Но Четвериков оставался еще на свободе и работал в Институте Кольцова. Поэтому вместе с учениками он принялся за экспериментальное доказательство своей теории «накопления мутаций в недрах вида». Ученики Четве­ри­кова Б. Л. Астауров, Е. И. Балкашина, Н. К. Беляев и С. М. Гершензон на Звени­городской биологической станции, затем Балкашина, Гершензон, П. Ф. Ро­киц­кий и Д. Д. Ромашов, выехавшие со специальной экспедицией в Геленджик на Черноморское побережье Кавказа, и Н. В. и Е. А. Тимофеевы-Ресовские, находившиеся в это время в научной командировке в Берлине, собрали большие коллекции дрозофил в природных условиях. У мушек, живших в разных географических условиях, ученые попытались определять, как много мутаций «запасено» в их геномах. Энтузиазм учеников Четверикова (и конечно, самого учителя) был огромным. Работая буквально дни и ночи, генетики пропустили через свои руки много поколений той большой коллекции, которую они собрали, и доказали, что действительно число рецессивных мутаций в геномах организмов, обитающих в природе, гораздо больше, чем ранее предполагали генетики.

С докладом, содержащим эти данные, Четвериков выступил летом 1927 го­да на V Международном генетическом конгрессе в Берлине. Брешь между генетикой и дарвинизмом исчезла.

Но далее случилось непредвиденное несчастье. В 1929 году Четвериков был арестован агентами ВЧК и помещен в Бутырскую тюрьму. Предлогом для ареста стала очередная подлая выходка кого-то из ближайших недоброжелателей. Теперь в «органы» поступил донос, что Четвериков под видом научных семинаров собирает у себя на дому подобных ему заговорщиков против советской власти и эти недобитки плетут интриги против режима. Такие недоказанные доносы уже приобретали силу. В ходе допросов снова всплыло старое обвинение в злорадстве Четверикова по случаю гибели честного Каммерера. Без всяких доказательств Четвериков был выслан из Москвы в удаленный и пока еще захолустный город Свердловск под контроль местных чекистов. Блистательная карьера выдающегося ученого была сломана, а Россия навсегда потеряла приоритет в важнейшем направлении исследований. Работа Четверикова была переведена на английский только в 1961 году и опубликована в «Трудах Американского философского общества» (т. 105, № 2, стр. 167—195).