Новый Мир ( № 8 2011)

Ведущий сел, ведомый барражировал неподалеку. Контрразведчики — их и наш — и взвод автоматчиков пошли навстречу местным жителям, которые все высыпали посмотреть на вертолеты и разжиться керосином. Борттехник Ф., увидев, что к вертолету бегут дети с ведрами, закрыл собой дверь и отрицательно махал руками. Он не мог дать им и стакана топлива — его осталось только на обратный путь, и то всего лишь до Фарахруда.

— Командор, карасин, командор, карасин! — кричали мальчишки, окружив борттехника. Он отрывал цепкие руки от своих штанов, отталкивал гремучие ведра, поглядывая, не возвращаются ли разведчики, но они все еще беседовали со взрослыми у ближнего дувала. И вдруг, как на картине Иванова, одинокая узкая фигурка возникла на равнине и, медленным шагом приблизившись к орущему мальчишескому кругу, остановилась неподалеку. Девочка в лиловых шароварах, в зеленом просторном платье, в красной шапочке-тюбетейке, из-под которой торчали косички, стояла чуть опустив голову и, взмахивая черными ресницами, стреляла в борттехника черными глазами. Ее накрашенные губы горели на смуглом личике, как роза в сумеречном саду. В руках она держала белый эмалированный бидончик с нарисованной козочкой, словно пришла за молоком.

Глядя на нее, борттехник забыл, что они сейчас — на самой границе Ирана и Афганистана, что керосин ей нужен для керосиновой лампы, потому что здесь нет и никогда не было электричества, что у него за спиной — машина времени, а эта девочка с мотком ожерелий на тонкой шее старше его на несколько веков. Он с сожалением прижал руки к груди и развел их, показывая, что рад бы, да... Потом поднял палец, раздвинул мальчишек, вспрыгнул в салон, взял из сумки с гранатами три пачки леденцов “Бонко”, спрыгнул, подбежал и протянул ей. Она взяла одной рукой, прижала к груди, глядя вниз и в сторону.

— Не приставай к их девушкам! — крикнул командир из кабины. — Нас камнями побьют! Давай к запуску, наши идут...

И они улетели.

По пути домой особист рассказал, что местные видели самолет. Он пролетел низко, в сторону иранского города Заболь — тридцать километров от границы. Явно шел на посадку, не горел, не дымил, оба двигателя работали...

Когда прилетели домой, узнали, что самолет ушел в Иран в результате навигационной ошибки — штурман блуданул (и он же, единственный из экипажа, погиб при штурме самолета иранским спецназом). Ведутся переговоры по возвращению самолета и экипажа.