Новый Мир ( № 9 2005)

Тема и философия.

Тема носится в воздухе. За год до “Венерина волоса” в Питере была издана повесть Михаила Гиголашвили“Толмач”. Еще раньше Гиголашвили фантаст Сергей Лукьяненко издал роман “Спектр” про то, как на Земле объявились инопланетяне, понастроили свои перевалочные базы и принялись отправлять через эти базы землян на другие планеты в том случае, если землянин расскажет хорошую, интересную, новую историю.

Основная, сюжетонесущая тема “Венерина волоса” до удивления похожа и на “Спектр” Лукьяненко, и в особенности на “Толмача” Гиголашвили. Главный герой и у Гиголашвили, и у Шишкина — переводчик. Они называют его толмач. Не просто переводчик, но переводчик в отделе, ведающем политическими беженцами. У Гиголашвили — в Германии, у Шишкина — в Швейцарии.

И тот и другой переводят западным чиновникам слезные исповеди людей, чающих получения статуса политических беженцев. И тот и другой наблюдают, как чиновники, выслушав жуткие истории (в которых правда перемешана с ложью), отказывают несчастным, грязным, хитрым, малообразованным, вороватым соотечественникам. И тому и другому жалко соотечественников; и тот и другой не могут не понять пусть и подлую, но правоту чиновников.

На этом сходство заканчивается. Просто сходство биографий породило сходство текстов.

Гиголашвили написал обыкновенную смешную, немного циничную, немного печальную книгу историй. Шишкин целую философию выдул из толмаческого положения. И философия эта, как бы помягче сказать… нехорошая это философия. Толмач у Шишкина переводит все беженские истории, ну и заполняет ими свою душу. Он уже живет этими историями, он — в этих историях. Он заранее предупреждает читателя: “Люди не настоящие, но истории, истории-то настоящие! Просто насиловали в том детдоме не этого губастого, так другого. И рассказ о сгоревшем брате и убитой матери тот парень из Литвы от кого-то слышал. Какая разница, с кем это было?”

Конечно! Главное, что это случается в душе и сердце нашего чувствительного толмача, и вот он принимается рассказывать нам одну бесконечную историю про изнасилования, избиения, поджоги, грязь, несправедливость, ненависть; одна история переходит в другую, один герой превращается в другого — ведь совершенно не важен человек! Важна история. У Ильи Сельвинского есть такое стихотворение, мол, мы говорим: “умер во сне, как ангел”, а почем мы знаем, может, ему снилось, что его терзал тигр?