Новый Мир ( № 9 2005)

“Обсуждение вопроса об образе денди Фандорина следует начать с роли моды в романах [Акунина]. <…> В чем же основное отличие Фандорина от „лондонского денди”? Настоящий денди создает моду, и как только в подражание ему начинают одеваться другие, денди меняет свой стиль одежды. Денди неповторим, он использует свои поведение и костюм для афронта. Фандорин же буржуазен, он надевает свой костюм и использует свои безупречные манеры, чтобы слиться с лучшим обществом, раствориться в нем. Денди отрицает порядок и правила, Фандорин не может без них жить. В своих книгах Акунин часто пускает читателя по ложному следу. Не является ли представление Фандорина в качестве денди всего лишь отвлекающим маневром? Действительно ли герой попадает в парадигму „лишних людей” — Чацкого, Онегина и Печорина, этих российских Чайльд-Гарольдов? Не старается ли Акунин отвлечь внимание читателя от другой парадигмы и от другого героя? Герой этот боится мира и прячется от него за своим костюмом, как за доспехами. Одеждой и правилами старается он создать себе безопасный кокон, в котором находит и свое место во враждебном ему мире Хаоса, и свой покой. Герой этот, конечно, чеховский „человек в футляре””.

Александр Воронель

(Тель-Авив). Незакрытый счет. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2005, № 5.