Новый Мир ( № 9 2009)

Любовь Дмитриевна не упомянута, она как бы вне “семьи”. Она в это время играет в передвижной труппе Зонова — в Петербурге и пригородах, тревожится за своего возлюбленного той поры — Константина Кузьмина-Караваева, получившего контузию на фронте. Блок в письме от двадцать четвертого июля сообщает ей: “Может быть, приедет Л. А.” — и чуть далее: “Я очень много тебя вспоминаю и скучаю по тебе”.

В Шахматове Дельмас разучивает партию Лауры, поет по вечерам романсы. Для Блока эти дни — “что-то особенное”, еще один вариант “соловьиного сада”. И опять — с тем же неминуемым финалом. По возвращении в Петербург он обходит дом Любови Александровны, не может ей звонить и, наконец, пишет двенадцатого августа: “Во мне происходит то, что требует понимания, ноникогда, никогда

не поймем друг друга мы,влюбленныедруг в друга”.

Что значит это подчеркнутое слово “влюбленные”? Отнюдь не высшую в блоковской системе ценностей связь. Всего-навсего влюбленные. Всего лишь физически близкие, чувственно привязанные друг к другу мужчина и женщина. Это тоже чего-то стоит, но для Блока — мало. “…Я действительно „не дам Вам того, что Вам нужно””, — честно отвечает он, цитируя письмо Дельмас. То есть эмоционального растворения в любимой женщине, что для нее было бы вершиной счастья. Но не для Блока: “Меня

настоящего, во весь рост, Вы никогда не видали. Поздно”.

А “во весь рост” видит Блока только один человек, только одна женщина. Та, что сейчас уехала из Петербурга, чтобы навестить контуженого любовника. И которой он в те же самые дни пишет: “Мы оба — слепые, ослепшие”.

Письмо же к Дельмас завершается непреднамеренно знаменательной фразой: “12-й час, Вы потушили уже большой свет, и теперь огонь у Вас слабый”.

Огонь слабый… В октябре 1915 года, когда заканчивается долгая работа над “Соловьиным садом”, Блок пишет стихотворение “Перед судом” (“Что же ты потупилась в смущеньи?..”), завершающееся строками:

Эта прядь — такая золотая

Разве не от старого огня? —

Страстная, безбожная, пустая,

Незабвенная, прости меня!

Дельмас, получив от автора этот текст, огорчена и обижена. Жестковато прощается с ней поэт. Он еще захочет закончить этой вещью цикл “Кармен”, но потом передумает, поскольку тут все другое: и антураж, и сюжет, и музыка.