Новый Мир ( № 9 2009)

Возникает впечатление, что «Я опять вернулся в Париж...» (а в первом варианте публикации: «Я опять возвращаюсь в Париж...») есть продуманный эпилог сборника, в котором воплощен эффект многократных отражений, на которых и построена эта несостоявшаяся книга.

Примечательно, что в свете нашего знания о последующей судьбе поэта, который закончил свою жизнь в 1926 году в эмиграции в Париже, это стихо­творение обретает смысл неожиданного пророчества.

Стихи Потемкина высоко ценили такие знатоки поэзии, как Л. Я. Гинзбург, показавшая его связь со стихией «галантерейного языка» в поэтике Олейникова, и Н. И. Харджиев, отметивший, что пародии и стилизации частушечных и песенных мотивов в его стихах «предвосхищают „Двенадцать” Блока». Элементы «опережающей поэтики», несомненно, присутствуют в потемкинском «Париже»: сегодняшний читатель сборника вспомнит созданную много позже «Европейскую ночь» Ходасевича, стихи Поплавского (как и других поэтов «парижской ноты»), парижские строки Владимира Высоцкого и Виктора Сосноры.

                  

                  Петр Потемкин

                   

                  ПАРИЖ

 

                  Зеркала

 

Зеркала, зеркала, зеркала,

Зеркала без конца и числа!

Зеркала вместо рам и картин,

Зеркала вместо клумб и куртин,

Зеркала облепили собой

Стены вместо привычных обой...

В зеркалах утопает Париж!

Зеркала вместо окон и ниш,

Зеркала — потолки и полы,

Двери, стулья, прилавки, столы!

Я сижу и курю в зеркалах,

Я — в углу, я повсюду в углах.

Я, бесчисленный, пью и курю

И с собою самим говорю.

И когда предзакатная тишь

Луч румяный уронит в Париж,

Луч, подхваченный сонмом зеркал,

Разольется, как огненный вал.

Зеркала, как цветы, расцветут

И румянами солнца зажгут

Дам седых, легкомысленных дев.

И, зеркальные маски надев,

Понесут они в темный бульвар

Отошедшего солнца пожар.

 

 

                  Карусель с быками

 

С золотыми рогами

Белые быки

Мчатся кругами,

Быстры и легки.

То вверх, то вниз,

По три в ряд.

Мотаются,

Качаются,

Летят.

Звенят звонки.

Мычат быки…

Крепче держись,

Не свались!

Гирлянды лампочек —

Как колье брильянтовые

На шее у карусели.

Сколько дамочек,

Глаза закатывая

В сладострастном веселье,

Сидят на шеях быков, —

Между рогов.

Звонки

Звенят,

Быки мычат…

Узкие юбки,

Обнимая колени,

Обнажают икры дам.

Сколько уступки,

Сколько лени,

Сколько хотений,

Горений,

Стремлений

В этих глазах — блудливых, как я сам!

О, ярмарка Парижа,

Праздник его души,

Гори же, свети же,

Пляши!

 

 

                  Кудесник

 

Там, под мордой красного черта, —

Вход в балаган.

Там кудесник первого сорта

Бьет в барабан.

Там на ступеньках, обтянутых красным

Рваным сукном,

В розовом фраке стоит он с ужасным

Лицом.

Черной бородкой совсем Мефистофель,

Ус словно штык.