НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА ИСТОРИЮ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА

Но пусть идея о тождестве гигантского призрака, вышедшего из пустыни Гоби — Чингис–Кагана — с папой Иннокентием III, организовавшим четвертый и самый громкий крестовый поход, будет простая шутка с моей стороны… Не буду пока пугать читателя призраками из азиатских пустынь! Но на остальном я и теперь имею полное и научное право настаивать.

Мое основное открытие при исследовании русских летописей состоит в следующем. Русские летописцы (у которых значительная часть сообщений, начиная с конца «Основной летописи» в 1110 году, подтверждается астрономическими вычислениями А. М. Вильева, моего бывшего сотрудника по Астрономическому отделению Государственного Научного Института им. Лесгафта и моими собственными вычислениями) не только не проспали крестовых походов и наседавших в то время и на Русь рыцарских и монашеских католических орденов Иннокентия III и Григория IX, но, наоборот, полны отголосками их деяний и бросают новый свет на историю самих крестовых походов.

До сих пор наши историки этого не замечали, потому что отголоски деяний крестоносцев дошли до них, как эхо, отразившееся, если и не буквально, от китайской стены, то от непроницаемой завесы, закрывающей для нас и до сих пор реальную историю не только древнего, но и средневекового Азиатского Востока. Все непонятное, да и вообще все, что угодно, можно было перебрасывать за эту стену, не боясь разоблачений.

Кроме того, были и другие причины. Я показывал уже, что и в Лаврентьевском списке, и в других, то тут, то там, оказываются на самых интересных, с нашей точки зрения, местах вырванные листы.

Кто их вырвал и зачем? Не потому ли, что в них оказывались слишком бросающиеся в глаза противоречия восточному происхождению «татарского ига»?

Но даже и ранее этих вырванных листов кто–то уже проредактировал первичные летописи, составленные по разным монастырским записям, исключив из них все неподходящее к его односторонним ошибочным представлениям. Так, вместо действительных годов, часто поставлены предшествовавший или последующий за ним, что хорошо видно из моей проверки по солнечным и лунным затмениям, по пасхалиям и дням недели. И эти искажения были сделаны, несомненно, уже в то время, когда после взятия Царьграда турками в 1453 году, крестоносцы ушли уже в области истории и вражда к ним заменилась враждою к туркам. Как бы вы ни старались, но вы ничем не объясните полного отсутствия в основной Лаврентьевской летописи упоминания взятия крестоносцами Царь–града в 1204 году. А в Новгородской летописи по Синодальному списку рассказ об этом признан позднейшей вставкою и до меня. Так, в «Полном собрании Русских летописей» мы читаем «повесть о взятии крестоносцами (фрягами) Царьграда взята сокращенно из византийцев или из болгарских хронографов».²⁴

²⁴

При этом указано и из каких именно: из третьей книги Никиты Хониата, стр. 410—440 Боннского издания; из Вильгардуина «Histoire le la conqueste de Constantinople par les francais et les venitiens en 1204» в парижском издании 1657 года.

Да и по языку это видно: только в этом месте крестоносцы называются фрягами, а более это слово нигде не встречается.

А еще более странно полное отсутствие известий об обратном отбитии Царь–града Михаилом Палеологом в 1261 году, что должно бы было, конечно, разнестись радостною вестью по всему православному миру. А что же читаем под этим последним годом?

Вот, в Суздальской летописи по списку бывшей Московской Духовной Академии:

Для 1261 года: «В лето 6769. Родился Александру (Невскому) сын Данилей». И больше ничего. А для 1262 года: «В лето 6770. Изгнаша поганых из всех градов, не терпя насилия их».

Это можно было бы отождествить с изгнанием крестоносцев из Царьграда, так как мы уже видели, что в летописях часто приходится переводить их счет «от сотворения мира» на наш, прибавляя лишний год к общепринятому переложению, и тогда подтвердился бы мой вывод, что «погаными» и «татарами» назывались крестоносцы. Но дело портит такое пояснение Лаврентьевского списка для того же 1262 года:

«В лето 6770 (1262). Избавил бог от лютого томления бесурменско–го (Besteuermann'cKoro) Ростовскую землю. Вложил ярость в сердца крестьян (вместо христиан). Не терпя насилия поганых сделали вече и выгнали из городов Ростова, Суздаля и Ярославля. Брали бо те окаянии бесурмене дани и от того великую пагубу людям творили» и т. д., как я уже цитировал ранее.