Нравственные основы норм уголовного права о преступлениях против личности

В США суд присяжных приговорил к 1070 годам тюремного заключения Джеффи Дамера – сексуального гомоцидомана, людоеда, в 1988–1991 гг. убившего 15 человек и известного как «милуокский мясник». Однако понятие «особая жестокость» трудноприменимо при квалификации подобных гомоцидальных преступлений. При убийствах, совершаемых гомоцидоманами-имитаторами, как правило, потерпевшие погибают, так и не догадываясь о намерениях убийцы. Гомоцидоманы-имитаторы в завершающей стадии нападения стремятся привести потерпевших в бессознательное состояние. Именно то обстоятельство, что жертвы приводятся в бессознательное состояние, не чувствуют осуществляемых с ними манипуляций, ставит в особую плоскость юридическую квалификацию преступлений, совершаемых гомоцидоманами. Потерпевшие не предвидят страданий и, находясь в бессознательном состоянии, не осознают происходящего и не ощущают боли, а значит, не испытывают нравственных и физических страданий.

Об особой жестокости свидетельствует и наличие множественных ранений. На наш взгляд, это справедливо, ведь многочисленные прижизненные ранения причиняют особые страдания. Действительно, иногда ранения наносятся с целью лишения жизни, а не с целью доставления особых мучений потерпевшему. Но если исходить из того, что данное преступление совершается как с прямым, так и с косвенным умыслом, то виновный не может не понимать, что он причиняет жертве особые страдания. При нанесении потерпевшему многочисленных ударов на протяжении определенного времени с целью убийства, виновный осознает, что причиняет потерпевшему особые страдания своими действиями. Поэтому мы не можем согласиться с С. Питерцевым, который отмечает, что о желании и цели преступника причинить жертве перед смертью или во время убийства особые мучения и страдания могут свидетельствовать лишь повреждения, характерные для пытки, истязания.[164]

Данный подход необоснованно сужает сферу действия анализируемой статьи. Достаточно осознания виновным факта причинения потерпевшему особых мучений и страданий. К сожалению, в судебной практике по данному вопросу нет единого подхода. Нередко суды исключают признак особой жестокости, несмотря на многочисленные повреждения, указывая, что виновный преследовал лишь цель лишения жизни потерпевшего, а не причинения особых мучений и страданий.

Так, судом первой инстанции установлено, что Андриянов и Птушкин с целью убийства избивали потерпевшего руками и ногами по различным частям тела, а затем Андриянов нанес потерпевшему множественные удары ножом в грудь, а Птушкин – удар ножом в шею. Присоединившийся к ним Кривоножкин отнес потерпевшего к контейнерам, после чего стал бить его обломками досок по голове и туловищу.

Судом данные действия осужденных квалифицированы по п. «д», «ж», «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила приговор без изменения. Президиум Верховного Суда РФ исключил из приговора осуждение указанных лиц по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, посчитав, что сама по себе множественность причиненных потерпевшему телесных повреждений не свидетельствует об особой жестокости убийства, поскольку признак особой жестокости наличествует только в том случае, если убийство совершалось способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий, и если умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью.[165]

По этому же основанию отменен приговор Верховного Суда Чувашской республики в отношении Гуляева. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, исключая осуждение по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, отметила, что все многочисленные колото-резаные ранения потерпевшей причинены в короткий промежуток времени и каких-либо объективных доказательств, свидетельствующих о причинении потерпевшей особых мучений и страданий, в деле не имеется.[166]

Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ), относится к квалифицированным видам убийств в силу того, что у потерпевшего существенно уменьшается возможность оказания сопротивления преступникам, т. е. потерпевший обретает определенную беспомощность перед лицом нескольких человек, осуществляющих посягательство, что облегчает совершение данного преступления.

Значительная часть таких убийств остаются нераскрытыми. Более того, о многих из них даже не становится известно, они маскируются под «естественную» смерть, самоубийство, безвестное исчезновение и т. д.

Дореволюционное уголовное законодательство России не содержало такого отягчающего признака убийства, как совершение его группой лиц. Известный правовед С. В. Познышев отмечал, что на вопрос, во всяком ли случае групповое совершение преступления следует признавать квалифицирующим обстоятельством, необходимо отвечать отрицательно, так как значение соучастия всегда индивидуальное.[167]