Ну ма-а-ам! Материнство, основанное на реальных событиях

«…Сын весь в диатезе не один,но у него на это пять причин:Первая причина – это ты.А вторая – вкусные манты.

Третья причина – это он,Весь твой материнский рацион».

На мамских форумах опытные мамаши обменивались фотками жидкого стула своих младенцев и предлагали искать причину всех бед там. Я чувствовала себя как Макмерфи из «Пролетая над гнездом кукушки». Или я одна нормальная в этом дурдоме, или не мучьте и сделайте мне лоботомию.

В тот момент я вдруг поняла главное: не нужно никого слушать – только себя. Только мое сердце бьется в унисон с сердечком сына, только я знаю, что ему лучше, и я самая лучшая мама на свете для своего сына.

И я расслабилась. Нет, страх никуда не ушел: ушли растерянность и сомнения. Я попросила свою маму умыться перед контактом с внуком. Я запретила кутать моего ребенка. Я сделала себе салат из свежих овощей (запрещено, запрещено! Помидор и перец – красные, огурец – пучит, укроп – меняет вкус молока, сметана – жирная). Я отписалась от форумов. Я купила мужу вертолет и объяснила, что не нужно прикрываться сыном.

Я нашла опытного педиатра, которая сказала мою любимую фразу: «Не новорожденных нужно лечить от болезней, а их мам. И не от болезней, а от страхов!» – и дала мне свой мобильный телефон «на всякий экстренный случай». Этот номер я помнила наизусть. Он стал для меня символом красной и синей кнопочки. Самого факта его наличия в моей жизни мне хватило, чтобы справиться со страхами и никогда по нему не звонить.

Прошло шесть лет. Я осознала это вчера, когда услышала, как сын пел в ванной что-то типа: «Я не вернусь, я не вернусь». Я, смеясь, спросила, куда это он не вернется, а он поднял на меня свои огромные глаза цвета карамели и ответил: «Так в сад же, мам. Это ж песня на выпускной в саду…»

У нас прекрасный детский сад – филиал счастливого детства. Я сама его придирчиво выбирала, потому что только я лучше всех разбираюсь, что лучше для моего сына. Мне было важно, чтобы там были люди, которым я доверяю, как себе.

Этот сад подарил мне самое главное – спокойствие за ребенка и возможность не чувствовать свою вину, находясь вдали от сына весь день. Я уверена: ему хорошо. Я это знаю, чувствую на расстоянии. Ни разу за три года я не забирала ребенка в плохом настроении, потому что он всегда полон восторгов от ежедневных приключений.

Потому что там нет людей, которым все равно, промочил ли он ноги, вспотел ли на прогулке, почему не может заснуть, что его расстроило, почему нет аппетита и какой камушек он нашел в песке.

Именно там наш любимый педагог-логопед почти год боролся за упрямую Дасину «р», которая буксовала во рту и отказывалась выговариваться. Ее выманивали «бутерррбррродами» и «моррроженым», а совсем недавно выманили!

И ликовали, и обнимались по этому поводу, и даже устроили пррраздник, потому что каждая маленькая победа ребенка – это повод для праздника и большой закулисный труд тех, кто умеет любить чужих детей, как своих.

Там работают педагоги, влюбленные в детей, и эта концентрированная любовь выражена во всем, даже в мелочах. Однажды я забирала сына раньше и видела, как детям младшей группы на второй завтрак везут фрукты. Они нарезаны удобными солнечными дольками, разложены на красивых блюдцах, посыпаны сахарной пудрой и украшены сердечком из варенья.

И вот скоро нам не нужно будет каждое утро спешить в детский сад. Мы сменим счастливую атмосферу детства на новую – дисциплины и ответственности. Сын еще не понимает, что это значит. Он еще не был взрослым и не представляет, как это.

А я представляю. Поэтому вчера я ушла на кухню по выдуманному поводу и плакала над раковиной с недомытой посудой, чтобы никто из моих мужчин этого не видел.

Со мной случилась почти истерика. Страхи внутри меня ослабили хватку и дали вздохнуть полной грудью. Уже скоро мой сын в настоящем костюме и галстуке с букетом нарядных гладиолусов будет стоять на своей первой настоящей школьной линейке.

Я думаю, на выпускной я пойду ненакрашенная. Потому что буду отчаянно рыдать, переживая прощание сына с детством.

Тебе больше не нужна синяя кнопка, мой взрослый мальчик. А мне не нужна красная. Мне понадобилось шесть лет на то, чтобы оседлать свой страх за ребенка. Нет, это не значит, что я за него больше не боюсь. Это значит, что я научилась жить с этим страхом как с фоном и он не застилает мне все другие чувства.