Нулевая планета

– А вы как про встречу в верхах узнали? – удивился Влад.

– Егоров по внутренней связи сообщил. А это не перебор? – спросил Руслан, ткнув пальцем в кобуру с тяжёлым пистолетом.

– Мы с моей паранойей посоветовались и решили, что нормально, – усмехнулся в ответ разведчик.

– Ну, если честно, то мне моя шизофрения то же самое советует, – рассмеялся Руслан, поворачиваясь к приятелю боком и демонстрируя точно такое же оружие.

Веселье друзей прервало появление третьего разведчика. Но едва только сослуживцы бросили взгляды на его кобуру, как с ходу разразились гомерическим хохотом.

– И чего смешного? – удивлённо поинтересовался Андрей. – Я что, штаны задом наперёд надел?

Вместо ответа продолжавшие хохотать разведчики предъявили ему своё оружие.

– Ну да, – усмехнувшись, кивнул Андрей. – Армия – это на всю жизнь. И не вижу ничего смешного.

– Да уж, кто в армии служил, тот в цирке не смеётся, – простонал Руслан, утирая набежавшие от смеха слёзы.

– Так, господа офицеры. Что-то нас на истерику пробило. Хреновый признак, – выдохнул Влад, кое-как успокоившись.

– Думаешь, будем хлестаться? – спросил Руслан, моментально посерьёзнев.

– Откровенно говоря, от этих зверей можно чего угодно ожидать, – кивнул Влад.

– Похоже, ты им совсем не веришь, – помолчав, резюмировал Андрей.

– Вообще, – согласно кивнул Влад.

– Значит, будем исходить из возможности агрессии, – вздохнул Руслан.

– Это ещё не все пряники, – тихо ответил Влад. – Помните, что про них Рашид рассказывал?

– Ты про эмпатию? – уточнил Андрей, скривившись так, словно лимон раскусил.

– Ага.

– Вот уж не было печали, – фыркнул Андрей, ещё сильнее помрачнев. – И что делать?

– Вам – держаться поближе к «нюхачам», а руки – поближе к оружию. Ну не верю я в то, что эти звери способны на такие чувства, как благодарность, сострадание или что-то подобное. Вот хоть убей, не верю, – чуть не взвыл от избытка эмоций Влад.

– А тебя никто и не заставляет, – усмехнулся в ответ Руслан. – Лучше спроси, кто им верит?

– Ладно, мужики. Хватит рефлексировать. Пошли работать, – подвёл итог разговору Андрей, и друзья дружно направились в сторону шлюзовой камеры.

* * *

Оказавшись в камере, Корман первым делом попытался выйти на связь с начальством со своего личного коммуникатора, но, как оказалось, наличие прибора совсем не гарантирует его работоспособность. Майк поначалу удивился такому небрежению к азам задержания и ведения следствия. Ведь у арестованного могло оказаться оружие и средства связи. Но всё оказалось просто и сложно одновременно.

Воспользоваться оружием не представлялось возможным. Сидевший в снегоходе гигант ни на секунду не сводил с него взгляда, словно специально провоцируя на необдуманный поступок. А выход с личного коммуникатора на планетарный ретранслятор был просто заблокирован. Корман не мог поверить собственным глазам. Ретранслятор на орбите был. Коммуникатор показывал его наличие чётко. Но все линии выхода на него были заблокированы.

Это был первый вопрос, который Корман задал пришедшему проведать его человеку. Неопределённо пожав плечами, неизвестный буркнул что-то про специалиста и снова исчез. Вот теперь Корману стало по-настоящему страшно. Из поведения арестовавших его людей выходило, что им абсолютно всё равно, что будет делать заключённый. Хочет покончить с собой – пожалуйста. Хочет биться головой об стену – да ради бога. А самое главное, его даже не допросили.

Такое презрение ко всем правилам проведения расследования могло означать только одно. Его уже приговорили. Содрогнувшись от собственной догадки, Майк отложил коммуникатор в сторону и, подойдя к дверям, попытался рассмотреть замок, на который его заперли. Но и тут его ожидало разочарование. На двери не было никакой электроники, никаких кнопок и никакого дистанционного управления.

Грубая, бездушная механика. Сталь и физическая сила. Из тяжких раздумий его вывел звук открывающихся дверей и странный, еле слышный гул. Выглянув в узкое окошко, прорезанное в двери, Корман с трудом разглядел человека, сидящего в инвалидном кресле, закреплённом на крошечной гравиплатформе. Именно она издавала тот самый странный гул.

– Вы спрашивали что-то про связь? – не здороваясь, спросил инвалид, едва подъехав к дверям камеры.

– Да. Мой коммуникатор не может связаться с ретранслятором, – кивнул Корман, понимая, что отказываться в данном случае глупо.

– Можете использовать его вместо подставки, – усмехнулся инвалид. – Не зная специального кода, вы не сможете ни с кем связаться вне пределов этой планеты.

– А на планете? – насторожился Майк.

– Сколько угодно, – пожал плечами мужик.

– Но почему?

– Мы не звери. Сидеть в одиночке тяжкое занятие, а тюрем, в обычном понимании этого слова, у нас нет.

– А если быть совсем точным, то вы хотите отследить, с кем на планете я попытаюсь связаться, – тихо проговорил Корман, осенённый внезапной догадкой.

Вместо ответа сидевший в кресле мужик только усмехнулся.

– Напрасно старались. На этой планете у меня нет и не может быть помощников. Как ни мерзко это признавать.

– А что тут мерзкого? – откровенно удивился инвалид.