Нулевой пациент. Нестрашная история самых страшных болезней в мире

Наконец причину эпидемии удалось установить. И выдвинутая Сноу теория о зараженной питьевой воде подтвердилась, что стало важнейшей вехой в изучении и искоренении этого заболевания, которое со смертоносной быстротой распространялось через жизненно необходимый для нас ресурс.

Что касается дочери Льюисов – нулевой пациентки вспышки 1854 года, она трагически скончалась через четыре дня после заражения холерой, и ее имя навсегда утеряно для истории. Ее отец умер две недели спустя. Все это время Сара Льюис продолжала сливать воду с заразными фекалиями в выгребную яму, непреднамеренно способствуя распространению инфекции.

Страшная ирония эпидемий холеры XIX века заключается в том, что на самом деле эта болезнь очень легко лечится. Из всех заболеваний, которые некогда приводили к эпидемиям, ее победить проще всего. Обычных домашних средств, которые стоят сущих грошей, достаточно, чтобы спасти больного от холеры и снизить уровень смертности до десятых долей процента. Решение кроется в пероральной регидратации. Нужно растворить в одном литре чистой воды половину чайной ложки соли и пять-шесть чайных ложек сахара (в современные растворы для пероральной регидратации обычно также добавляют соли калия), и регулярно заставлять пациента пить эту жидкость.

Преподобный Генри Уайтхед, местный священник из окрестностей Брод-стрит, поверивший в выдвинутую Джоном Сноу теорию распространения холеры.

В сущности, чтобы вылечиться от холеры, достаточно избегать обезвоживания, пока болезнь не пройдет. Если бы эту незамысловатую истину знали жители Брод-стрит и всех остальных уголков мира, тяжело пострадавших в XIX веке от эпидемий холеры, можно было бы спасти миллионы жизней.

После вспышки 1854 года Сноу и Уайтхед стали друзьями. Их усилия заложили фундамент зародившейся науки эпидемиологии, которая совместила в себе методы научного изыскания и демографического исследования, в корне изменив подход к изучению природы заболеваний. Уайтхед прожил на сорок лет больше Сноу, но у него в кабинете всегда висел портрет друга в качестве напоминания о том, что «в любой профессии высочайшие успехи достигаются не за счет суетливых эмпирических требований „что-нибудь предпринять“, а лишь путем терпеливого изучения извечных законов».

Сибирская язва и биологическая война

Как болезни стали оружием

Возбудитель: сибиреязвенная палочка Значение: это еще более смертоносное оружие, чем зараженные чумой трупы, которые некогда бросали в неприятеля, и лишь один из эпизодов длинной истории использования болезней в военных целях.

Когда: впервые использовалась (безрезультатно) немцами во время Первой мировой войны. Излюбленное оружие японцев в 1930-х. Незаконно исследовалась и хранилась Советским Союзом в годы холодной войны. Последний раз (насколько известно) созданные с военными целями запасы сибирской язвы были обнаружены в Ираке в 2003 году.

Кто: Германская имперская армия, Квантунская армия, Красная армия, Сухопутные войска Ирака.

Что было дальше: в 1925 г. Женевский протокол запретил использование биологического оружия, а позднее, в 1972 г. была принята Конвенция о биологическом оружии, возбраняющая разработку, производство и накопление запасов биологического оружия.

Известны случаи нарушения положений обоих документов.

Сибиреязвенная палочка.

На дворе стоял 1979 год, женщина по имени Анна Комина из советского города Свердловск (нынешний Екатеринбург) работала на керамическом заводе. Однажды, вернувшись с работы, она пожаловалась, что ей тяжело дышать. Еще у нее кружилась голова, и ей казалось, что она вот-вот упадет в обморок. После нескольких дней постельного режима ей постепенно стало лучше. Однако едва встав на ноги и снова начав двигаться, она внезапно упала.

Сын Коминой вызвал врача, а тот позвонил в «скорую». Лишь спустя пять часов бригаде «неотложки» удалось в достаточной мере стабилизировать давление женщины, чтобы забрать ее в больницу. Но все усилия были напрасны.

На следующий день Комина скончалась.

Ее загадочную болезнь и скоропостижную кончину тут же окутал покров советской секретности. Родственникам Коминой запретили забирать ее тело из больницы, чтобы подготовить его к похоронам. Более того, милиции было велено охранять ее гроб во время перевозки на кладбище. Причина смерти, указанная в свидетельстве: «бактериальная пневмония».

Комина была не единственным жителем Свердловска, который внезапно заболел и умер. Почти все, кто работал на том керамическом заводе, слегли с похожими симптомами. Через неделю почти все они были мертвы. По меньшей мере шестьдесят шесть рабочих керамического завода скончались в результате вспышки загадочного заболевания, хотя их истинное количество до сих пор неизвестно. Вся больничная отчетность, имеющая отношение к болезни и гибели рабочих свердловского керамического завода впоследствии была уничтожена сотрудниками КГБ.