Нулевой потенциал

По берегу речки и вверх по склону бежала тропинка.

Ветерок доносил музыку и запах духов.

По тропинке шла девушка. Это была кимонка, но не такая высокая, как другие, которых он уже видел, и у нее был не такой величественный, олимпийский вид.

Затаив дыхание он следил за ее приближением, и на мгновение забыл, что она кимонка, и думал о ней только, как о хорошенькой девушке, которая идет по лесной тропинке. Она была красива, она была прелестна.

Девушка увидела его и захлопала в ладоши.

– Вы, наверно, он, – сказала она.

Бишоп вышел из ниши.

– Мы вас ждали, – продолжала она. – Мы надеялись, что вас не задержат и пошлют тотчас же.

– Меня зовут Селдон Бишоп, и мне сказали…

– Конечно, это вы и есть, – сказала девушка. – Вам даже не надо представляться. Это у вас на уме.

Она обвела рукой вокруг головы.

– Как вам понравился наш дом? – спросила она.

– Дом?

– Я, конечно, говорю глупости. Это всего лишь жилая комната. Спальни наши наверху, в горах. Но мы переменили здесь все только вчера. Все так много поработали. Я

очень надеюсь, что вам понравится. Смотрите, здесь все, как на вашей планете. Мы хотели, чтобы вы чувствовали себя дома.

– Это дом? – снова спросил он.

Она взяла его за руку.

– Вы какой-то расстроенный, – сказала она. – Вы еще не начали понимать.

Бишоп покачал головой.

– Я прибыл только вчера.

– Но вам здесь нравится?

– Конечно, нравится, – сказал Бишоп. – Здесь все словно из какой-нибудь старой легенды о короле Артуре.

Так и ждешь, что из лесу выедет верхом Ланселот или выйдет королева Джиневра…

– Вы знаете эти легенды?

– Конечно, знаю. Я то и дело перечитываю Теннисона.

– И вы их нам расскажете.

Он в замешательстве посмотрел на нее.

– Вы хотите послушать их?

– Конечно, хотим. А для чего же вы здесь?

«Вот оно. А для чего же я здесь?!»

– Вы хотите, чтобы я начал сейчас же?

– Не сейчас, – сказала она. – Вы еще должны познакомиться с другими. Меня зовут Элейн. Конечно, это не точно. Меня зовут по-другому, но Элейн ближе к тому, что вы привыкли произносить.

– Я могу попробовать произнести ваше настоящее имя.

Я способен к языкам.

– Элейн – вполне сносное имя, – беспечно сказала девушка. Пойдемте.

Он пошел следом за ней по тропинке.

И тут он увидел, что это действительно дом – деревья были колоннами, поддерживавшими искусственное небо, которое все же не казалось слишком искусственным, а проходы между деревьями оканчивались большими окнами, смотревшими на пустошь.

Но трава и цветы, мох и папоротники были настоящими, и Бишоп не удивился бы, если бы и деревья оказались настоящими.

– Не все ли равно, настоящие они или нет, – сказала

Элейн. – Их не отличишь.

Они поднялись наверх по склону и оказались в парке, где трава была подстрижена так коротко и казалась такой бархатистой, что Бишоп на мгновение подумал, что это не настоящая трава.

– Настоящая, – сказала ему Элейн.

– Вы узнаете все, что я ни подумаю.

– Все.

– Значит, я не должен думать.

– О, мы хотим, чтобы вы думали, – сказала Элейн. – Это входит в ваши обязанности.

– Вы меня наняли и ради этого?

– Совершенно верно, – подтвердила девушка.

Посреди парка стояло что-то вроде пагоды – ажурное здание, созданное, казалось, из света и тени, а не из грубой материи. Возле него Бишоп увидел шесть человек. Они смеялись и болтали. Голоса их были похожи на музыку –

радостную и в то же время серьезную музыку.

– Вот они! – воскликнула Элейн. – Пойдемте.

Она побежала, и бег ее был похож на полет. У Бишопа перехватило дыхание при виде изящества и грациозности ее движений.

Он побежал следом, но совсем не грациозно. Он чувствовал, что бежит тяжело. Это был какой-то галоп, неуклюжий бег вприпрыжку по сравнению с бегом Элейн.

Он подумал, что бежит как собака. Как щенок-переросток, который пытается не отстать и бежит, переваливаясь с ноги на ногу, свесивши язык и тяжело дыша.

Он попытался бежать более грациозно и ничего не думать.

«Я не должен думать. Я не должен думать совсем. Они все узнают. Они будут смеяться надо мной».

Они смеялись именно над ним. Он чувствовал их смех –

молчаливое снисходительное веселье.

Она подбежала к группе и подождала его.

– Быстрей! – крикнула она, и, хотя голос у нее был добрый, Бишоп чувствовал, что она забавляется.

Он спешил. Он тяжело скакал. Он почти задохнулся.

Его взмокшее тело было очень неуклюжим.

– Вот кого нам прислали, – сказала Элейн. – Он знает легенды, связанные с такими местами, как это.

Она представила Бишопу присутствующих.

– Это Пол. Там Джим. Бетти. Джейн. Джордж. А там, с краю, Мэри.

– Вы понимаете, – сказал Джим, – что это не наши имена…

– Лучшее, что я могла придумать, чтобы было похоже, – добавила Элейн.

– И чтобы вы могли произнести их, – сказала Джейн.

– Если бы вы только знали… – сказал Бишоп и вдруг замолчал.

Вот чего они хотят. Они хотят, чтобы он протестовал и проявлял неудовольствие. Они хотят, чтобы ему было неловко.

«Не думать. Стараться не думать. Они узнают все».

– Сядем, – сказала Бетти. – Бишоп будет рассказывать нам легенды.

– Быть может, – обратился к нему Джим, – вы опишете нам жизнь на Земле? Мне было бы очень интересно послушать.