Нужна ли пенсия коту?

Болотник, не ожидая такого поворота, стал кататься по земле, противно визжа, пытаясь отбиться от зверья. Волх же, приняв обличье громадного лося, ударил копытом кучу мяса, недавно ещё именуемую Владыкой болот. И в то же мгновение вместо Болотника на поляне появилась вонючая лужа нечистот.

— Ну, вот и всё, — проговорил Лось-Волх. — Больше здесь моя помощь не нужна.

Минута — и он растворился в воздухе. Уползли в своё болото гады, убежали выдры и ондатры, улетели птицы. На поляне воцарилась тишина.

— И что дальше? — спросил меня Баламутень.

Тут из кустов вышел мужчина, держащий за руку Оксану. Видимо, это был тот самый Николай, её муж, которого Болотник превращал в выпь и заставлял заманивать на верную погибель мужиков. Оксана подошла к берёзке, на ветке которой сидел я, протянула раскрытую ладонь и сказала:

— Я знала, что ты мне поможешь!

— Долг платежом красен. Ведь и ты мне когда-то помогла, — ответил ей синиц, то есть я.

Супруги поклонились нам с Баламутенем и пошли в сторону своего терема. Там на крыльце их уже встречал Никита, сын.

Неудавшееся прощание

Мы с Баламутенем тоже ушли с опустевшей поляны в его хоромы. Я чувствовал себя как выжатая тряпка, которой долгое время отмывали стол после знатной гулянки. Больше всего мне сейчас хотелось в баню...

— Ну, в баню — так в баню, — проворчал Баламутень, уже успевший принять своё обычное обличье. — Одна беда: нет у меня тут бани-то. Придётся тебя перенести в Новодевкино.

— Шта??? Ты? Умеешь?? Перемещать??? — взвился я.

— А чего тут сложного-то, — хмыкнул нечистый.

Нет, ну вот не гад ли? А я, как самый последний идиот, то крылышками машу из последних сил, то по болоту бегаю за Настей, спасаясь от этих разъярённых истопнинцев. Преисполненный праведным гневом я не удержался и со всей дури... клюнул Баламутеня в самую макушку. Однако мой поступок лишь развеселил водного нечистого. Он даже плюхнулся на лавку и задрав вверх ноги, стал весело хохотать надо мной.

— Слышь ты, храбрый птиц-синиц! Успокойся. Давай-ка пока тут дела доделаем, а потом уже будем о твоих удовольствиях думать, — вдруг став серьёзным, произнёс Баламутень.

А ведь он прав. Дурак ты, Павел, снова дурак. Хотя и пожил вроде немало. Раз Болотника больше нет, надо же на его место кого-то другого назначить. А без мнения сельчан тут никак не обойтись.

— Да, надо снова народ созывать, — согласился с моими мыслями нечистый.

Он вышел на улицу и зычно рявкнул:

— Объявляется общий сбор на поляне! Праздник продолжается! Будем выбирать нового Болотного Владыку!

Потихоньку народ снова стал стекаться на поляну. Да люди, похоже, далеко и не уходили, просто попрятались, наблюдая за боем. Сейчас же, когда всё успокоилось, даже вонючая лужа — останки Болотника — полностью впиталась в землю, им стало жаль тех угощений, которые они натаскали на общий стол. Русский народ хоть и не жадный, но экономный.

Подошли и Чернава с Николаем и Никитой. Нарядные, счастливые. Я всё боялся, что вместе с ними явится и Настенька... Но нет, её рядом с Никитой не было. Это меня несколько успокоило.

— А ты что, к народу так и выйдешь птицем-синицем? — хмыкнул Баламутень.

Блин, чего я туплю-то? Надо оборачиваться человеком! Только вот мне как-то в лом снова становиться подростком. Интересно, а получится у меня принять обличие то, которое у меня было в Нави?

— А ты попробуй, — снова хмыкнул Баламутень.

Я уже собрался шмякаться оземь, когда в голове возникла мысль: и что, я тут снова стану голым?

— Ну, тебе ж не привыкать в срачице рассекать, — Баламутень снова включил своего балагура-весельчака, как я посмотрю!

А вот ни фига подобного! Хватит уже мне на всякие уловки его попадать. Если у него самого получается при смене обличия сразу в приличном наряде оказываться, то, может, и у меня получится?

— На глазах умнеешь. Моя школа! — нечистый развалился на стуле, поигрывая кончиком лаковых штиблетов.

Я зажмурился и представил себя двадцативосьмилетним, в народном славянском одеянии: рубахе-косоворотке, холщовых портках, новых лаптях. Нет, можно было бы, конечно, заказать себе что-то наподобие наряда Баламутеня, но хочется же быть поближе к народу. Зачем выпендриваться-то без дела?

Итак, зажмурился, представил и брякнулся об пол! Хоп! Всё получилось так, как и заказывал.

К народу мы с Баламутенем вышли при полном параде. Чернава уже всем объяснила, что я — их спаситель, герой дня. Только скрыла инфу про моё родство с Болотником. И правильно сделала, умная женщина. Нечем тут хвастаться.

В общем, сельчане встретили нас аплодисментами и восторженными криками. Я остановился и стал раскланиваться во все стороны, будто Петросян на сцене. Ну, растерялся от такого обилия внимания, бывает...

Баламутень толкнул меня в спину, и я вылетел на середину поляны. В голове прозвучало: «Говори про выборы нового Владыки Болот!»

— Здрасьте...

Идиот! Бабам цветы, детям вареники! То есть мороженое!

— Сегодня мы освободились от гнёта Болотника. Стали свободными. Больше нас никто угнетать не будет.